Цвет невидимки

Тем не менее он повторил, правда - совершенно неразборчиво.

- А вот теперь мне не понравилось, - разочарованно произнесла девушка.

- Мне тоже, - прохрипел парень, когда она чуть ослабила хватку и потянулась за банкой пива.

- Киса, ты его сейчас придушишь, - усмехнулся громила.

- Еще раз назовешь меня кисой, первым придушу тебя.

- Тогда как прикажешь тебя называть?

- Зови меня Мусей, - подсказала девушка, внимательно следя за тем, чтобы ее пленник не потерял сознания. Или не притворился, что теряет сознание.

- А Муся разве не кошачье имя? - хохотнул громила и тут же получил тычок в поясницу. Ногой.

- Да ведь больно же, дура лохматая! - вполне натурально завопил он.

- А для чего другого я тебя пнула, Барсик? Чтобы пощекотать?

- Какой я тебе Барсик? - Он старательно тер спину.

- А какая я тебе Муся?!

- Сейчас развернусь и как дам больно. Сама же назвалась Мусей.

Он действительно мог дать больно. Павел точно прикинул его рост и вес. Но сейчас подумал о том, что, судя по легкой кошачьей походке "Барсика", вес тому не мешал, значит, жира в нем нет ни капли, зато одни сплошные тычки и оплеухи.

- Попробуй только! Я эту гниду сейчас выпихну и поминай как звали. Сам потом лови. Так что молча крути баранку, а когда захочешь ко мне обратиться, называй Милой.

- Милая моя, - пропел "Барсик" и достал нож с выдвигающимся лезвием. - Давай с ним покончим по быстрому, а потом решим наши кошачьи проблемы. Идет?

- Идет, - усмехнулась рыжеволосая и достала дамский пистолетик. Как раз для стрельбы в автомобиле.

Разговор не походил на дружескую перепалку. Если и существовала возможность решить дело мирным путем, следовало ее реализовывать как можно быстрее. Иначе, в случае "невинной" их разборки, заодно и Павлу может достаться на полную катушку. Придушенный пленник понимал это, поэтому предложил:

- Действительно, давайте сначала разберемся со мной. Но я предпочитаю мирные переговоры. Деньги у вас, так? Значит я могу быть свободен, так?

- Нет, парашник, раз уж нашли мы у тебя деньжат, значит, еще попросим. Неужели не родишь?

- Родить не смогу. Нет у меня предрасположенности к материнству. А вот навести на место - запросто.

- Может, мне тебе родить? - совершенно не к месту спросила рыжая, чем вызвала у громилы припадок бешенства.

Здоровый повернулся, свирепо посмотрел на рыжеволосую:

- Голову мне морочите? Сейчас обоих порежу.

- Может я вам лучше расскажу, где баксы пачками лежат и рядками? - предложил Павел.

- Ну что, пусть расскажет? - Растрепанная рыжеволосая, невинно хлопая ресницами, с ухмылкой посмотрела на "Барсика".

- Ну уж нет, надоело мне все это! Я из кожи вон лезу, а вы мне голову морочите!

- Я сейчас выстрелю в сиденье, на котором ты сидишь, знаешь что будет дальше?

- Дальше я перво-наперво вас своей кровью перепачкаю! Громила входил в раж. - Да я это прямо сейчас сделаю!

Он задрал левый рукав кожаной куртки и начал своим мачете делать надрезы на коже. Павел вида крови не терпел; можно сказать, что от крови у него начинала кружиться голова и его тошнило.

- Хватит! - взмолился он. - Чего вы добиваетесь?! Что вам от меня надо?!

- Ни хрена мне от тебя не надо! - вопил громила. - Ни хрена мне не надо! Потому что ты ничем мне не поможешь. Только когда сам поймешь, что значит, когда ты спидом болен. Видишь, сколько у меня на лезвии крови? Сейчас вся тебе достанется!

- Нет!!! - Павел шарахнулся в угол сиденья. - Не надо, я тебя прошу, не надо, я за деньгами схожу! Я тебе денег много принесу!

- Деньги - говно! Мне лекарство надо! Ты лекарством от спида торгуешь, я знаю. Так скажи, где? Где ты его берешь?

- Это не от спида! - заорал Павел. - Не от спида оно! Я клянусь!

- От спида. Хромой говорил, что от спида!

- Хромой ошибся! - пытался спорить Павел, понимая, что это бесполезно. Возможность остаться живым - все рассказать.

- Не ошибся! Не может всякая прочая ботва столько стоить! Значит, они мешают ее с чем-то! Значит, у одного одна половина, у другого - вторая! Значит, надо спросить у того, кто у тебя покупает! - Громила нес явную ахинею, но говорил он так громко и убедительно, что Павел сжался от его слов, думая только о том, чтобы тот поскорее замолчал.

- Ребята... - безвольно протянул Павел. Обращался он, конечно же, только к громиле, поскольку рыжая сама забилась в противоположный угол и тихо дрожала, несмотря на пистолет, который продолжала сжимать в руках. - Я...

Громила перегнулся через сиденье, и теперь руку Павла и нож разделяло несколько миллиметров.

- Все скажу...

- Говори! - Громила находился на грани психической катастрофы глобального масштаба.

И Павел выложил все, как на блюдечке, хотя молчание, кроме денег, было основным, если не главным, условием сделки молчание о том, где, сколько и что...

- Пожалуй, за такую информацию я тебе заплачу, - громила откинулся на сиденье.

- Не надо денег, - попросил Павел. - Я вам все сказал, где меня найти, вы знаете, так что отпустите, идет?

- Идет? - переспросил громила. - Кто идет? Это как в той детской песенке?

Павел посмотрел на него, не врубаясь в шутку. Он едва держался, чтобы не потерять сознание.