Цвет ночи (СИ)

Ещё немного потренировавшись с оружием, дав повод Яну убедиться в том, что у меня неплохо получается с ним управляться, и в свою очередь дав повод самой себе полагать, что в случае чего я даже смогу себя защитить, я всё равно не могла сопоставить смысл производимых мной действий и слов Валентины. «Ян, только ты мог это придумать». Что — это? Когда я попыталась поинтересоваться у Яна, он лишь сказал, что я должна буду воспользоваться им лишь раз, когда он «даст команду». И разубеждая меня в мысли, что кинжал был дан мне для самозащиты, Ян забрал его у меня, одел в ножны и спрятал в черноте своего камзола.

Мокрые и весёлые дети возвращались с горки, и не только дети — у всех, даже у хмурого серьёзного Алексея был румянец на щеках. Маленькая Юлия сказала, что проголодалась, и мы решили вернуться обратно в замок.

Снег хрустел у нас под ногами. Температура в нави понижалась и в талых проплешинах мох и листья стали покрываться ледяной коркой. Я шла сразу же за Вольгой, малышами и Гаем, впереди которых ныряя и выпрыгивая из снега, по-своему сходил с ума Кинли. Общество полудраконов казалось ему приемлемым, и не так сильно напрягало, как общество цмоков. Я была рада, что он не ощущает себя здесь скованным страхом и дискомфортом. За своей спиной я слышала приглушённые голоса Яна с Алексеем. Рядом с ними молчаливо плетётся Константин.

Поравнявшись с Гаем, когда мы подходили к воротам, я сняла с плеч рыжую меховую накидку и вернула ему, больше в ней не нуждаясь. Я спросила его, когда он принялся одеваться:

— Гай, а у животных тоже есть душа? Они тоже перерождаются?

Он мельком посмотрел на Кинельгана.

— Ну да, — просто ответил он.

— У них какие-то другие души? — продолжила интересоваться я.

Гай открыл перед нами двери и пропустил детей, Вольгу и меня, заходя следующим. Не дожидаясь сводных братьев.

— Все души одинаковы, — пояснил он, и задал встречный вопрос: — А что?

— Мне немного непонятно, что определяет, родится душа животным или человеком? — Подбирая Кинли с пола, я прижимаю его к животу и глажу. — Почему он дракон?

— Что-то натворил, — раздаётся голос за спиной. — Посмотри на его поведение сейчас — твоя птица явно тратит эту жизнь впустую и пойдёт на следующий круг перерождения.

Гай качает головой из стороны в сторону.

— Ян нагло врёт, — говорит он. — Души распределяются нами — моим отцом, мной и нашими помощниками, которых мы, кстати, зовём гаёвками. В целом распределение душ простая случайность. В прекрасном и жестоком человеческом мире они так или иначе получат нужный опыт. Нет никакой кармы или искупления грехов. Просто новая очередная жизнь, в которой ты делаешь или хорошее или плохое — не важно. Потом об этом подумаешь. Поймёшь, что что-то сделал не так, исправишься — уйдёшь в вырай. Нет — рождения будут повторяться. И в них могут добавиться новые проблемы.

Мы поднимались по лестнице, направляясь по длинному коридору, к столовой.

— Но что может дать душе заточение в теле животного?

— При искуплении на рубеже такие души вспомнят, какова жизнь, когда ты полностью зависишь от кого-то. Домашние драконы, насколько я знаю, долго учатся доверять. Это бесценный опыт.

Стук наших шагов приглушал мягкий ковёр; по стенам скользили чужие голоса, многочисленные, далёкие и близкие, и я вспомнила, что замок больше не пуст, а заселён другими цмоками.

— Душа может посреди жизни в теле человека вспомнить, кем была ранее?

Гай отрицательно покачал головой.

— Нет.

Я нахмурила брови, не зная, хотела ли услышать нечто другое в ответ. Даже переспросила машинально:

— Нет?

Если бы он сказал «да» — это было бы решением моей небольшой головоломки. Ужасным решением, к слову.

— Ни при каких обстоятельствах, — ещё раз заверил меня Гай, и теперь поинтересовался сам: — А зачем тебе?

Я пожала плечами, недоговаривая всей правды. Не собиралась я признаваться в своих глупых предположениях по поводу Алены. Тем более, когда мне наступал на пятки Константин.

— Думаю о том, кем я была.

— Не узнаешь, пока не умрёшь, — лёгким тоном протянул Гай, словно мы обсуждали не мою смерть, которая станет концом всего и новым началом, а какой-то незначительный пустяк.

А что, если даже Гай не знал всего? Что если человек всё же мог каким-то образом вспомнить свои прошлые жизни? Например, если окажется по другую сторону — в нави? Ведь случаев пребывания здесь людей было немного. Или хуже: что если Гай это знал, но скрыл от меня? Что если он и все они, включая Константина и Яна знали, что в одной из моих прошлых жизней мы уже были знакомы, потому что я была… Нет, я не могла этого даже мысленно произнести. Я не была Аленой. Не была.

Но внутренний голос всё же предательски нашёптывал: а что, если была? Неужели они скрывали от меня правду? И Гай прямо сейчас врал в глаза?

Пришлось тряхнуть головой, чтобы остановить эти абсурдные и навязчивые размышления.