Цвет снов

Когда Эллен заметила трубку капельницы, торчащую из моей руки, она потянулась за ней. Я быстро подняла руку над головой.

– Мы не можем прикоснуться к ней, – мягко объяснила я. – Это называется капельница. Она кормит меня лекарствами.

– Капеница, – повторила она, прежде чем снова положить голову мне на плечо.

Я подождала, пока она успокоится, потом посмотрела на Джесси и Диану.

– Что случилось сегодня утром? – спросила я у них. – Очевидно, я пропустила суд.

Диана повернулась к Джесси. – Почему бы тебе не отнести Эллен вниз в кафетерий на несколько минут?

– Да. – Он подошел к кровати, поднял Эллен на руки и поцеловал меня в лоб. – Я скоро вернусь.– Он предложил Эллен помахать нам на прощание. – Скажи маме пока.

Ничто из этого не помогало моему нынешнему состоянию беспокойства.

– Пожалуйста, скажи мне, что происходит, – попросила я Диану, как только мы остались одни.

Она села на стул рядом с кроватью и взяла меня за руку. – Тебе будет нелегко это услышать. Ты должна быть сильной.

– Ты меня пугаешь.

– Прости, я не хотела, но это не так просто сказать. Сегодня утром все прошло не очень хорошо. Судья отказался перенести заседание, и он основал свое решение на том, что вы не были достаточно здоровы, чтобы быть там сегодня.

– Я не понимаю, – сказала я, сдвинув брови и нахмурившись. – И что же он решил?

Диана сжала мою руку и глубоко вздохнула. – Он предоставил полную опеку Рику и Кристине. У вас есть только права на посещение под надзором.

Ее слова медленно проникали в мое сознание, но мой мозг выталкивал их. – Нет. Это не может быть.

– Я сожалею, Надя.

Я покачала головой, глядя на нее. – Нет, не может быть, что это случилось. Я мать Эллен. Они не могут просто забрать ее у меня.

Диана продолжала держать меня за руку, несомненно давая мне время переварить то, что она сказала.

Я лежала в облаке недоверия, снова задаваясь вопросом, был ли это кошмар, от которого я не могла проснуться – кошмар, который начался, когда я поймала вирус, который разрушил мое сердце. Это просто продолжалось и продолжалось, неделя за неделей, месяц за месяцем.

– Я, должно быть, проклята, – сказала я. – Никто не может быть таким невезучим за одну жизнь.

Хотя, честно говоря, мне везло. Особенно в последнее время.

Но не сегодня.

– Я не понимаю, как это могло случиться, – сказала я, – как любой судья может быть таким несправедливым. И где же ты была? Где же Боб? Неужели никто не представлял меня сегодня утром?

– Я была там, – ответила Диана, – и Боб сделал все, что мог. Он боролся изо всех сил, но все это не имело значения. Как будто судья Кэссиди принял решение еще до того, как мы туда приехали, и я уверена, что результат был бы тот же, независимо от того, была ты там или нет. Я знаю, что это непрофессионально для меня говорить это, но он осел. И у адвоката Рика не было никакого официального диагноза о том, что случилось с тобой прошлой ночью, но он продолжал молоть о том, что ты уязвима, и это доказало, что Эллен должна быть в более стабильной среде. Судья согласился.

– Но ведь если бы я не была больна... – возразила я, – если бы я была там сегодня утром вовремя, он бы вел себя иначе. Тебе так не кажется?

Диана покачала головой. – Даже не знаю.

– Боб напомнил судье, что у Рика в прошлом году был рак? – спросила я. – Он что, просто отбросил тот факт, что Рик тоже не совсем здоров?

– Да, – ответила Диана, – но судья поздравил Рика с выздоровлением.

– А как же мое выздоровление? – крикнула я. – Ради всего святого, у меня новое сердце. Я отправилась в ад и обратно.

Диана склонила голову. – Я понимаю. Ты так упорно боролась и зашла так далеко. Ты этого не заслуживаешь. – Мы немного посидели молча, пока мои мысли крутились вокруг всей этой логики.

– Контролируемые посещения? – сказала я. – Визиты? Что это вообще значит? И разрешат ли Рику и Кристине взять Эллен в Калифорнию? Когда я смогу видеться с ней и как часто?

Вместо того чтобы ответить на мои вопросы, Диана сказала: – Не волнуйся, мы будем бороться с этим.

– Не волнуйся! – я горько рассмеялась. – Как я могу не волноваться?

От волнения мое сердце забилось быстрее, а жидкость в легких вызвала приступ кашля.

Диана помогла мне сесть. Вошла медсестра, чтобы проверить меня, но я смога самостоятельно прекратить кашлять, и она ушла.

После всего этого я поняла, что даже не задала вопрос, который должна была задать, как только открыла глаза.

Мое сердце... что с ним было не так? Неужели это конец?

Я откинулась на подушки и уставилась в белый потолок. – Может быть, судья и прав, – сказала я. – Может быть, так будет лучше.

– О чем ты говоришь? – укоризненно спросила Диана.

– Может быть, будет лучше, если Эллен не будет слишком привязываться ко мне. Она такая маленькая, а что если со мной что–то случится, когда мы останемся одни? Ни один ребенок не должен потерять мать. Может быть, я веду себя эгоистично. Может быть, я должна быть благодарна, что Рик готов взять ее.

– Ты с ума сошла? – заворчала Диана. – Скажи что–нибудь подобное еще раз, и я скажу медсестре, чтобы она отправила тебя прямо в психушку.