Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ)

   – Клавиатура много места заняла, со своей платой, – пояснил Рамеев.

   – А где ж мозги-то у него? В смысле, чем оно считает? – спросил Хрущёв.

   – Вот эти три платы, – Рамеев указал на три маленьких платы, вставленных вертикально, контактами, расположенными на краю, в разъёмы на общей плате. – Это микросборка процессора 4004, это оперативная память, это постоянная. Вычислителю памяти надо значительно меньше, чем большой ЭВМ. Всего 40 байт ОЗУ и 256 байт постоянной памяти.

   – Это что? Это и есть наш первый процессор? – спросил Никита Сергеевич.

   – Да. Вот, сумели воспроизвести схему «концепта 4004», – ответил Шокин.

   – А почему он не одной деталькой, а несколькими, на целой плате?

   – Такое решение приняли для упрощения, – пояснил Шокин. – Использованы микросхемы малой интеграции, казалось бы, так должно быть дороже, однако, за счёт большего количества годных микросхем получается, наоборот, дешевле.

   – И сильно больше процент годных? – поинтересовался Хрущёв.

   – Примерно 40 процентов. Вместо одного-двух, как раньше.

   – Обалдеть... И никаких тебе шкафов с лампами! – радовался Хрущёв. – И, главное, это ведь мы делаем! Мы, сами!

   – Никита Сергеич, обратите внимание, – произнёс Шокин. – В этой небольшой разработке собраны вместе самые последние из освоенных нами технологий. Не только процессор. Прежде всего – жидкокристаллический индикатор.

   Про жидкие кристаллы и их значение для развития электроники Хрущёв помнил, но никак не ожидал увидеть жидкокристаллические индикаторы советского производства так быстро.

   – Это мы сами делаем? Серийно? – изумился он.

   – Сами, но, пока не серийно. Это лабораторный образец, – ответил Шокин. – Только в этом году пущен завод по производству поляризационных плёнок, сейчас изготавливается и уже частично проходит отладку и испытания автоматическая линия для серийного производства жидкокристаллических индикаторов. В следующем году развернём серийный выпуск.

   – На серийный завод обязательно приеду посмотреть, – сказал Никита Сергеевич.

   – Второй важнейший элемент – светодиодная подсветка, – Шокин указал на линейку жёлтых светодиодов позади жидкокристаллической матрицы. – Вот этот янтарный свет – это светодиоды. Тут важно, что у СССР имеется патент N12191 от 1929 г. на световое реле на основе полупроводниковых источников света, выданный нашему физику Олегу Владимировичу Лосеву. Он же, кстати, изобрёл детекторный радиоприёмник.

   – Он жив? – спросил Хрущёв.

   – Нет, к сожалению, умер в Ленинграде, в блокаду, в 1942 году.

   – Жаль. Очень жаль. Но патент – это хорошо, это замечательно. Наличие патента, пусть даже с вышедшим сроком действия, это возможность в будущем доказать наш приоритет, – сказал Хрущёв. – Обязательно запатентуйте светодиод и жидкокристаллический индикатор в США и европейских странах. (В реальной истории светодиоды в США вплоть до 70-х гг именовались в обиходе Losev Light – «Свет Лосева». Т.к. патент истёк, а коммерческое использование первыми начали американцы, теперь изобретателем светодиодов считается Ник Холоньяк).

   – Уже сделано, – ответил Шокин. – Запатентовали, и не только их. Вот ещё одна новейшая разработка – импульсный полупроводниковый понижающий источник питания. Преобразует переменный ток в постоянный, без трансформатора.

   – Я как раз спросить хотел, где же трансформатор, – улыбнулся Хрущёв.

   – А нет его. Теперь не нужен, – ответил Шокин. – Импульсный источник питания тоже запатентовали.

   – Надо же, такая маленькая штуковина, а сколько в ней всего нового и прогрессивного собрано, – задумчиво произнёс Первый секретарь, разглядывая калькулятор. – А светодиоды серийно делаете?

   – Пока мелкими партиями на лабораторной аппаратуре, и только жёлтые, красные и оранжевые, – ответил Шокин. – Сейчас ведётся работа по созданию синих светодиодов, нам Мстислав Всеволодович Келдыш подкинул идею резонансного удвоения частоты инфракрасных светодиодов, за счёт этого рассчитываем сделать дешёвые синие светодиоды высокой яркости. Также, если к такому синему светодиоду добавить слой излучающего люминофора, можно будет сделать белые светодиоды, пригодные для освещения помещений. Описание конструкций, схемы и применяемые материалы нам передали. Но это задача на будущее.

   – Очень здОрово! Исключительно важная работа, – сказал Хрущёв, любуясь угловатым чёрным корпусом вычислителя. – Когда рассчитываете его в серию запустить?

   – В следующем году запустим, Никита Сергеич, – уверенно пообещал Шокин.

   – Точно?

   – Если Берг не подведёт.

   – Что там с его минифабрикой?

   – Первый экспериментальный образец выдаёт продукцию, – с удовлетворением доложил министр. – Тут ещё проблема есть – для управления минифабрикой нужна ЭВМ. УМ-1НХ у Староса пока не готова, пришлось ставить в качестве управляющей машины «Урал-1» Башира Искандаровича. Представляете, 75 квадратных метров площади!

   – Почему сразу не доложили? – вскинулся Хрущёв.

   – Никита Сергеич! – взмолился Шокин. – Линию всего пару месяцев как отладили, люди ночами не спали, на ушах стояли, дело-то новое! Точной механики куча, то одно глючит, то другое заело!

   Хрущёв придавил клавишу селектора на телефоне: