Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ)

   Разработка «Урала-2» была обеспечена финансированием и комплектующими по первоочередным нормам и продвигалась достаточно быстро, особенно после того, как в начале 1958 года Пензенский филиал СКБ-245 получил самостоятельность и был преобразован в НИИ управляющих вычислительных машин. (в реальной истории НИИУВМ был образован 6 октября 1958 г)

   В 1959 г разработка ЭВМ «Урал-2» была завершена и ЭВМ пошла в серийное производство. ЭВМ «Урал-3» и «Урал-4» стали её дальнейшим развитием, учитывавшим достижения в обновлении элементной базы. Также во вновь образованном НИИУВМ в Пензе разрабатывалась различная периферия для подключения к ЭВМ «Урал» и совместимым с ними машинам других разработчиков.

   Осенью 1958 года в КБ-2 в Зеленограде (АИ, в реальной истории КБ-2 располагалось в Ленинграде) заработала первая опытная минифабрика конструкции Йозефа Берга. Она состояла из длинного ряда составленных вместе столов, на которых располагались соединённые между собой технологические микромодули в маленьких герметических камерах. Между собой камеры соединялись шлюзами, с микроманипуляторами, передававшими наборы заготовок из одной камеры в другую.

   Такая линия позволяла создавать требуемую для изготовления интегральных схем чистую среду внутри этих герметических камер, а не строить дорогостоящее чистое помещение. Что было ещё более важно – внутрь чистой технологической зоны теперь не требовалось вводить человека, который сам по себе являлся источником неминуемого загрязнения. Человек дышит, с него падают частицы отмершей кожи, пыль, перхоть – всё это при традиционном способе производства микросхем в чистых помещениях уменьшало выход годных изделий до 1-2%.

   В первой же партии заготовок схем малой интеграции, всего из 10 шт, заряженных в минифабрику конструкции Берга, из 10 схем оказалось 4 полностью годных – т. е. выход годных достиг 40%, вместо 1-2 из сотни, на традиционной технологии.

   Это был экспериментальный образец, со всеми его неизбежными недостатками, но он позволял ускорить технологический цикл разработки новых типов интегральных схем и изготавливать прототип в течение нескольких дней, а не нескольких месяцев. (См. М. Гальперин, «Прыжок кита» )

   К тому же, на 1958 год количество производимых в СССР интегральных схем исчислялось несколькими тысячами годных в месяц, а брак при выпуске доходил до 99%. И не потому, что «у русских руки кривые» – технологии были ещё несовершенны. По всему миру, в т.ч. и в США в этот период при выпуске полупроводников был гигантский процент брака, широко использовались разбраковка и отбор годных.

   Минифабрики Берга, достаточно дорогие, использовавшие точную механику, разработанную в ЛИТМО и сделанную в ГДР, позволяли делать от 150 интегральных схем в месяц на одной минифабрике – казалось бы, капля в море по сравнению с потребностями страны. (АИ)

   Но таких минифабрик можно было сделать десятки, сотни, к тому же минифабрика позволяла организовать поточный цикл производства, когда по завершении обработки очередной партии из 10 микросхем в одной камере линии, она передавалась в следующую, а её место в освободившейся камере тут же занимала следующая партия, и так на протяжении всей технологической цепочки из более чем двух десятков камер.

   Для управления минифабрикой требовалась ЭВМ. УМ-1НХ Староса была ещё не готова, поэтому Берг использовал для управления рамеевский «Урал-1». Соответственно, так как рука руку моет, Рамеев имел возможность получать новейшие интегральные схемы одним из первых, и даже заказывать для решения своих задач небольшие партии микросхем собственной разработки.

   Причём срок исполнения заказа составлял уже не месяцы, а дни. Старос и Берг работали по-американски – «утром деньги, вечером стулья», хотя оплата шла советскими безналичными рублями со счёта НИИУВМ на счёт КБ-2.

   Экспериментальная линия Берга использовалась и другими разработчиками, прежде всего – НИИ-35, разрабатывавшим основную часть советских ИС. Берг всегда имел возможность «отбраковать» из той или иной партии 1-2 «лишних», вполне годных микросхемы.

   Когда Рамеев приехал в Зеленоград посмотреть на работу минифабрики, Берг с гордостью показывал ему образцы новейших микросхем, только что разработанных НИИ-35, и ещё не включённых в каталоги доступных для заказа компонентов.

   – Ты, Башир, очень нас выручил своим «Уралом», – сказал Берг. – Шокин доволен, говорит, что разработка минифабрики на Ленинскую премию тянет. Я тебе сейчас покажу новую масловскую разработку, в серии её ещё нет, но если ты быстро пошевелишь мозгами, как ты умеешь, то в серию её обязательно пустят, а у тебя, считай, Ленинская премия тоже будет в кармане. Смотри.

   Берг с удовольствием показал ему маленькую платку, на которой были распаяны 9 невзрачных квадратиков и прямоугольничков размером по несколько миллиметров.

   – Смотри, Башир, – Берг, он же американский коммунист Джоэл Барр, отчество Рамеева выговорить физически не мог, и даже не пытался. – Знаешь, что это?

   – Нет, конечно. А что?

   – Это – реализованная на микросборке схема «концепта 4004», – пояснил Берг.