Цвет волшебства

— Завтра на рассвете!

— Договорились, — кивнул Коэн. — Очень кстати, нагуляем аппетит перед завтраком. Ещё вопросы есть?

— Как велика твоя армия, варвар?

— Вы не поверите, как она велика, — ответил Коэн и, вероятно, был не слишком далек от истины. — Мы захватывали страны. Стирали с лица Диска целые города. Где проходит моя армия, ничто больше не растёт.

— Это, по крайней мере, правда, — пробормотал Профессор Спасли.

— Но мы ничего не слышали о вас! — удивился вельможа.

— Ага, — подтвердил Коэн. — Вот до чего мы хороши.

— Надо заметить, у его армии есть ещё одна любопытная особенность, — произнёс чей-то голос.

Все посмотрели на Ринсвинда, который, услышав собственный голос, был удивлен не меньше других. Но поезд его мысли уже покинул вокзал…

— Какая же?

— Вас, наверное, удивляет, что вы видите… только главнокомандующих, — продолжал Ринсвинд медленно, словно читая с подсунутого кем-то листа. — Но всё объясняется тем, что простые воины… невидимы. Э-э. Да. Потому что они призраки. Это ведь само собой разумеется.

Коэн смотрел на него, разинув от изумления рот.

— Призраки-кровопийцы, — продолжал Ринсвинд. — В конце концов, всем известно, никто, кроме призраков, не способен жить за Великой Стеной.

На лице лорда Хона заиграла усмешка. Но вельможи смотрели на Ринсвинда с выражением людей, которые хоть и подозревают, что за Великой Стеной живут обыкновенные люди из плоти и крови, но в то же время не сбрасывают со счетов мнение миллионов, убежденных, что это всё призраки.

— Чушь! Вы не больно-то похожи на призраков-кровопийц, — сказал один из них.

Коэн открыл рот — сверкнули алмазные зубы.

— Эт' точно, — кивнул он. — Дело в том… что МЫ из разряда видимых призраков.

— Ха! Жалкие уловки! — фыркнул лорд Хон. — Призраки вы или нет, мы всё равно вас побьём!

— Должен заметить, переговоры прошли лучше, чем я ожидал, — произнёс Профессор Спасли, когда вельможи покинули тронный зал. — Особенно удачным ходом была психологическая атака, предпринятая господином Ринсвиндом.

— Психо… как? Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, — встрял Коэн. — Это когда накануне сражения ночь напролёт лупишь в щит, не давая врагу спать, и орёшь во всю глотку что-нибудь типа: «Да мы вас, козлы позорные, на ремни порежем». Ну и всё в таком духе.

— Нечто вроде, — дипломатично согласился Профессор Спасли. — Задумка была очень интересной, но, боюсь, не сработала. Лорд Хон и его главнокомандующие слишком образованные люди. Жаль, нельзя рассказать об армии призраков обыкновенным солдатам.

Откуда-то сзади донёсся тихий писк резинового кролика. Они дружно обернулись на звук, и их взорам предстала ячейка Красной Армии большей частью допризывного возраста. Ячейку вела Бабочка. Она даже наградила Ринсвинда слабой улыбкой.

Ринсвинд всегда считал, что лучший выход из сложного положения — это бегство. Но иногда, наверное, надо остаться на месте и принять бой просто потому, что бежать некуда.

Однако с оружием он обращался из рук вон плохо.

По крайней мере, с обыкновенным колюще-режущим оружием.

— Гм-м, — произнёс он, — если мы покинем дворец сейчас, то всех нас убьют, верно?

— Вряд ли, — ответил Профессор Спасли. — В ход пошло Искусство Войны. Человек вроде лорда Хона, вероятно, предпочёл бы перерезать нам глотки, но теперь, когда война объявлена, всё будет делаться по правилам.

Ринсвинд набрал в грудь побольше воздуха.

— Наш шанс — один на миллион, — выдохнул он. — Но это может сработать…

* * *

Четыре Всадника, чьё появление предваряет конец света, известны под именами Смерть, Война, Голод и Чума. Но все менее значительные события тоже имеют собственных Всадников. Например, Четыре Всадника Простуды Обыкновенной — это Кашель, Одышка, Сопляк и Грязный Носовой Платок; Четыре Всадника, сопутствующие любому всенародному гулянью, зовутся Буря, Ливень, Слякоть и Холодный Циклон.

Средь армий, раскинувшихся лагерем на широкой аллювиальной равнине вокруг Гункунга, быстро мчались невидимые всадники, чьи имена: Дезинформация, Слух, Сплетня и…

Большая армия, вставшая лагерем, сталкивается со всеми скучными бытовыми проблемами города не имея, однако, преимуществ последнего. Через некоторое время сторожевые пункты и заставы начинают пропускать местное население — в особенности если у населения есть что продать и, тем более, если это женщины, чья добродетель обладает определённой коммерческой ценностью. Тёплый приём встречают и торговцы всякими вкусностями, вносящие разнообразие в монотонный армейский рацион. Еда, которую продавал Сам-Себе-Харакири Достаби, разнообразила не только ваш стол, но и жизнь.

— Свиные яйца! Свиные яйца! Покупайте, пока… — Продавец сделал паузу, пытаясь измыслить способ как-то закончить предложение, но так ничего и не придумал, а поэтому возобновил свои призывы: — Свиные яйца! На палочке! Как насчёт свиного яйца, сёгун? Эй! Слушай, а ты очень похож на… Ты случайно не…

— Заткнисьзаткнисьзаткнись!

Ринсвинд увлёк Достаби в тень ближайшего шатра.

Торговец всмотрелся в измученное лицо волшебника, обрамлённое снизу одеянием евнуха, а сверху широкополой соломенной шляпой.