Цвет волшебства

В этом документе подтверждалась реальность призраков-вампиров в целом, но отрицалось их существование в данном конкретном, здесь-и-сейчас, случае. Это был своего рода шедевр военной мысли. Если до опровержения кто-то ещё не знал о невидимых призраках, то теперь в курсе были все.

Час спустя накал достиг критической отметки. Ринсвинд слышал такие вещи, которые лично он никогда не придумывал и которые в общем и целом предпочёл бы даже не слышать.

Завязывая разговор с парой солдат, он начинал примерно так:

— Уверен, никакой огромной голодной армии призраков-вампиров не существует…

И слышал в ответ:

— Ага, там всего лишь семеро стариков.

— Семеро стариков?

— Я слышал, они очень старые, — говорил солдат. — Настолько старые, что даже умирать им поздно. А ещё я слышал, мой хороший знакомый работает во дворце, будто бы они ходят через стены и способны превращаться в невидимок.

— О, не мели чепуху, — отвечал Ринсвинд. — Семеро стариков собираются драться с целой армией?

— Поневоле задумаешься, а? Но капрал То-Шни говорит, будто бы им помогает Великий Волшебник. Судя по всему, так оно и есть. Я бы тоже не стал драться с целой армией, если бы на моей стороне не выступала мощная магия.

— Э-э. А кому-нибудь известно, как выглядит Великий Волшебник? — спрашивал Ринсвинд.

— Говорят, он трёхголовый и ростом выше дома.

Ринсвинд ободряюще кивал, а солдаты продолжали спорить.

— А ещё я слышал, — сообщал один из них, — что их поддерживает сама Красная Армия.

— Ну и что? Капрал То-Шни говорит, это всего лишь кучка ребятишек…

— Да нет… настоящая Красная Армия… ну, та самая…

— Красная Армия не станет драться на стороне варваров-захватчиков! И вообще, никакой Красной Армии нет. Она просто миф, — возражал второй солдат.

— Точно. Вроде невидимых призраков-вампиров, — соглашался Ринсвинд, подбрасывая ещё одно полено в печь общей паники.

— Э-э… Угу.

И Ринсвинд уходил, оставляя солдат спорить дальше.

Никто не дезертировал. Люди предпочитали оставаться в лагере, чем бежать в ночь, полную непонятно каких ужасов. Но это и к лучшему, решил он. Это значит, люди до такой степени напуганы, что боятся сдвинуться с места. Всё, что им остаётся, это искать поддержки у товарищей. И ничто не оказывает столь благотворного воздействия и не поднимает боевой дух так, как периодические повторения фразы: «Уверен, никаких призраков-вампиров нет» — в особенности если произносящий её в час по четыре раза бегает в отхожее место.

Ринсвинд начал потихоньку пробираться к городу. Он обогнул палатку и столкнулся с лошадью, которая тяжело наступила ему на ногу.

— Твоя жена — форменная корова!

— ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ.

Ринсвинд застыл на месте, обеими руками держась за отдавленную ногу. Он знал только один такой голос — похожий на кладбище в зимнюю ночь.

Ринсвинд попробовал отпрыгнуть назад и столкнулся с другой лошадью.

— РИНСВИНД, ЕСЛИ НЕ ОШИБАЮСЬ? — произнёс Смерть. — ДОБРЫЙ ВЕЧЕР. ДАЖЕ НЕ ВЕРИТСЯ, ЧТО ТЫ ВСТРЕТИЛСЯ С ВОЙНОЙ. РИНСВИНД, ЭТО ВОЙНА. ВОЙНА, ЭТО РИНСВИНД.

Война приветственно прикоснулся к шлёму.

— Очень приятно, — сказал он. Он указал на трёх других всадников. — Позволь представить моих сыновей: Ужас и Паника. А также дочь, Клэнси.

Детки дружно сказали «привет». Клэнси, хмурая девица лет семи, носила жёсткую шляпу и значок клуба любителей пони.

— ДЛЯ МЕНЯ БОЛЬШАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ ВСТРЕТИТЬ ЗДЕСЬ ТЕБЯ, РИНСВИНД!

— Да что ты говоришь? Здорово!

Смерть извлёк из глубин плаща песочные часы, посмотрел на них в лунном свете и вздохнул. Ринсвинд вытянул шею, пытаясь увидеть, сколько в часах осталось песка.

— ОДНАКО Я МОГ БЫ…

— О, не стоит беспокоиться! Не надо менять из-за меня свои планы! — поторопился заверить Ринсвинд. — Э-э… Наверное, вы все собрались здесь из-за сражения?

— ДА. ОНО ОБЕЩАЕТ БЫТЬ ЧРЕЗВЫЧАЙНО… КОРОТКИМ.

— И кто победит?

— ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, Я НЕ СКАЗАЛ БЫ ТЕБЕ ЭТОГО, ДАЖЕ ЕСЛИ БЫ ЗНАЛ.

— Даже если бы знал? — переспросил Ринсвинд. — Я думал, тебе полагается знать всё!

Смерть вытянул вверх палец. Что-то, хлопая крыльями, летело сквозь ночь. Ринсвинд подумал было, что это мотылек. Но эта бабочка выглядела менее мохнатой, а крылья её украшали странные пятнистые узоры.

На краткий миг существо присело на указательный палец Смерти, а потом снова вспорхнуло и продолжило свой полёт.

— В НОЧЬ, ПОДОБНУЮ ЭТОЙ, — произнёс Смерть, — ЕДИНСТВЕННАЯ ОПРЕДЕЛЁННОСТЬ — ЭТО НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ. БАНАЛЬНО, ПОНИМАЮ, НО ФАКТ.

Где-то за горизонтом зарокотал гром.

— Ну, тогда я, это, вроде как пойду, — пробормотал Ринсвинд.

— ЗАГЛЯДЫВАЙ КАК-НИБУДЬ, — произнёс Смерть вслед волшебнику.

— Странный человек, — заметил Война.

— КОГДА ОН РЯДОМ, ДАЖЕ НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ СТАНОВИТСЯ АБСОЛЮТНО НЕОПРЕДЕЛЁННОЙ. ПРИЧЁМ И ЭТО ТОЖЕ НЕЛЬЗЯ УТВЕРЖДАТЬ С ОПРЕДЕЛЁННОСТЬЮ.

Из своей перемётной сумы Война извлёк большой свёрток.

— Ну-ка, посмотрим, что у нас тут… Яйца, Салат, Куриная Грудка, а также Сыр с Пикулями.

— В НАШЕ ВРЕМЯ СТАЛИ ДЕЛАТЬ ТАКИЕ ДИВНЫЕ СЭНДВИЧИ.

— О-о. И ещё Сюрприз-Бекон.

— В САМОМ ДЕЛЕ? А ЧТО ТАКОГО СЮРПРИЗНОГО В БЕКОНЕ?

— Кто его знает. Думаю, для какой-то свиньи это точно был сюрприз.

* * *

Чудакулли долго боролся с собой. И победил.