Цвет волшебства

— Ну, если ты так настаиваешь, — вежливо промолвил Двацветок. — Гм. Ты предпочитаешь дожидаться этих ужасов здесь — или, может, вернёмся во дворец, ты примешь ванну, переоденешься, а там уже посмотришь, что будет?

Ринсвинд согласился, что с тем же успехом ужасов можно дожидаться и в комфорте.

— Во дворце устраивают пир, — сообщил Двацветок. — Император говорит, что собирается научить всех, как надо пить.

Прыгая по доскам, периодически шлёпая ими по грязи, они двинулись к городу.

— Готов поклясться, ты никогда не говорил мне раньше, что женат.

— Не может быть. Я должен был рассказывать тебе об этом.

— Мне очень… э-э, жаль, что твоя жена, э-э…

— Такое случается во время войны. Зато у меня есть две славные, послушные дочурки.

Ринсвинд открыл было рот, чтобы выразить своё мнение на этот счет, но при виде радостной, доверчиво-хрупкой улыбки Двацветка слова застряли у него в горле.

Они продолжали пробираться вперёд молча, вынимая доски из грязи у себя за спиной и бросая их перед собой.

— Да, и ещё одна радостная весть, — наконец нарушил молчание Двацветок. — Император сказал, что ты можешь, если у тебя есть такое желание, основать здесь собственный Университет.

— Нет, нет! Кто-нибудь, пожалуйста, ударьте меня железным прутом!

— Он сказал, что положительно относится к образованию — если это самое образование не навязывают ему лично. Он печёт приказы, как пирожки. Евнухи грозят забастовкой.

Ринсвинд уронил свою доску в грязь.

— А что такого важного делают евнухи, — спросил он, — что они могут перестать делать, если объявят забастовку?

— Они подают на стол, застилают постели, ну, всё такое.

— О.

— По сути дела, Запретным Городом управляют именно они. Но император сумел убедить их в справедливости своей точки зрения.

— Действительно? И как же?

— Он сказал, что, если они немедленно не прекратят свои глупости, он отрежет им всё остальное. Гм, по-моему, основание довольно веское.

Его личный Университет. Он может стать… аркканцлером. Ринсвинд-аркканцлер представил себе, как посещает с официальным визитом Незримый Университет. Шляпу можно надеть по-настоящему остроконечную. И разговаривать с тамошними волшебниками можно будет грубо — уж он поставит их всех на место! Он…

Усилием воли Ринсвинд взял себя в руки. Всё равно, ничего хорошего из этого не выйдет.

— А тебе не приходило в голову, — поинтересовался Двацветок, — что всё плохое, быть может, уже случилось с тобой? Может, теперь на очереди что-то хорошее?

— Только не надо начинать вещать мне обо всякой карме, — откликнулся Ринсвинд. — В моём колесе фортуны совершенно точно не хватает нескольких спиц, это я знаю наверняка.

— Однако ты подумай, — сказал Двацветок.

— О чем? О том, что остаток жизни я проживу мирно и с удовольствием? Извини, но этого не будет. Ты, главное, подожди. Стоит мне расслабиться, повернуться спиной, и ба-бах!

Двацветок не без интереса огляделся по сторонам.

— Ума не приложу, почему ты считаешь, что твоя жизнь была такой плохой, — пожал плечами он. — Мы провели вместе немало весёлых дней, когда были чуть помоложе. Помнишь, как мы упали с Края света? А, помнишь?

— Ещё бы не помнить, — хмыкнул Ринсвинд. — Периодически вспоминается. По ночам. Часика этак в три.

— А помнишь, как мы летели на драконе, а он вдруг исчез, прямо на лету?

— Знаешь, — ответил Ринсвинд, — иногда мне удаётся прожить целый час, не вспоминая об этом.

— А ещё тот случай, когда на нас напали и мы чуть не погибли?

— Ты какой именно из ста сорока девяти подобных случаев имеешь в виду?

— Это называется закалять характер, — счастливым голосом сообщил Двацветок. — Именно благодаря этим событиям я стал таким, каков я есть сейчас.

— Да уж, конечно, — кивнул Ринсвинд.

Беседовать с Двацветком было проще простого. Коротышка был по природе своей столь доверчив, что даже не слышал о такой штуке, как сарказм. А кроме того, он обладал удивительной способностью не слышать того, что могло его расстроить.

— Да, я с полной уверенностью утверждаю, что именно благодаря этим приключениям стал таким, каков я есть сегодня.

Они вступили в город. Улицы почти совершенно опустели. Большинство жителей стеклись на гигантскую площадь перед дворцом. Все новые императоры склонны первым делом демонстрировать свою щедрость. Кроме того, ходили слухи, что нынешний правитель вообще не такой, как все прочие, и направо-налево раздает бесплатных свиней.

— Он говорил, что хочет отправить послов в Анк-Морпорк, — сообщил Двацветок, пока они, оскальзываясь и хлюпая грязью, шагали по улице. — Подозреваю, это вызовет большой шум.

— А при этих его словах случайно не присутствовал человек по имени Сам-Себе-Харакири? — поинтересовался Ринсвинд.

— Да, он как раз был там.

— А ты, когда был в Анк-Морпорке, случайно не встречался с человеком по имени Себя-Режу-Без-Ножа Достабль?

— О да.

— Если эти двое когда-нибудь обменяются рукопожатием, вот уж рванет так рванет…