Цветной мир

Сережа П.,9 лет.

Сережу направила ко мне на курс «Цветной мир» коллега по психологическому центру. До начала работы детской группы с мамой я не беседовала, так как женщина уже получила консультацию. Мне, по просьбе коллеги, предстояло работать только с мальчиком.

Ситуация состояла в следующем. Сережа – замкнутый мальчик с трудностями общения и низким психическим тонусом. Воспитывается мамой и бабушкой, с отцом контактов никогда не имел. У матери неудачно сложилась личная жизнь. Женщина как данность воспринимает собственные проблемы, многого от жизни не ждет. Нерешительная, терпеливая, работает уборщицей в школе. Сережа имеет неврологическое заболевание, которое влияет на трудности организации учебной деятельности, невнятность речи. Учится в классе КРО. В семье опекаем, находится под постоянным наблюдением бабушки. До обращений к психологу Сережа подвергался нападкам со стороны мальчишек из разных классов его школы. Его дразнили, закидывали снежками, отбирали деньги. Сопротивления не оказывал – чувствовал себя слабым, беспомощным.

Основная проблема, со слов матери, заключалась в том, что Сережу трудно усадить за подготовку домашних заданий, а выполнение тянется до позднего вечера. Мальчик перестал слушаться, грубит бабушке.

Мной была поставлена цель – развитие и укрепление самости, формирование позитивного образа Я, расширение уверенности в контактах со сверстниками. В ходе коррекции психологом была выбрана тактика опоры на сильную сторону личности Сергея, в качестве которой был выбран интерес к рисованию, чувствительность к цвету, образу. Мальчика необходимо было тонизировать успехами от собственного творчества, от контактов с членами группы.

Таких детей, как Сережа, называют «удобными» – это дети, которые не проявляют инициативу и не отказываются от предложения что-то делать. Из-за того, что Сережа говорил тихо и невнятно, его приходилось переспрашивать. Но мальчик в ответ отводил взгляд и произносил: «Ничего». Он редко смотрел прямо в глаза.

Запрос матери был продиктован тем, что дома Сергей постепенно перестал быть удобным. Возросла учебная нагрузка, повзрослел сам мальчик. В семье назрел кризис – с мальчиком «стало что-то не так», семейный стиль отношений перестал срабатывать, взрослые потеряли ключи от управления ребенком.

Сергей посещал групповые занятия в течение 12 недель. Его голос стал громче, взгляд засветился, отказов повторить сказанное больше не было. Он нашел силы отстаивать собственное пространство при выполнении рисунков на одном листе с другими детьми. Его идеи стали равноценным вкладом в общую работу группы. На последнем занятии Сергей принял самое активное участие в постановке сценки, сыграл в ней главную роль милиционера – победителя хулиганов.

На занятия Сережу привозила бабушка. Получилось, что именно бабушка была посредником между семьей мальчика и психологом. Во второй половине цикла встреч она пожаловалась, что ей (бабушке) еще труднее стало сладить с Сергеем. Незадолго до этого он пришел домой после школы очень злым. Бросил портфель, обругал бабушку. Не отвечая на расспросы о том, что с ним случилось, заперся у себя в комнате, плакал, колотил большого игрушечного слона. Успокоился к вечеру и только тогда смог рассказать, что мальчишки из школы опять приставали к нему, кидались в него снегом, дразнили. Таких реакций у него раньше не было. Мы обсудили с бабушкой, почему Сергей так себя вел – он стал меняться, почувствовал уважение к себе от других, самоуважение и теперь не хочет мириться с прежним отношением к себе. Однако сил противостоять агрессии у него пока нет. Эти силы он сможет черпать дома, в семье. Сейчас Сережа «тренирует» свою социальную уверенность на более слабом, чем он, по его мнению, близком человеке – бабушке. Мы наметили варианты, как бабушка и мама могут показать Сергею, что они признают его права и уважают его мнение. Вернее будет сказать не МЫ, а Я предложила бабушке возможные способы, в том числе с определением режима подготовки домашних заданий в будни и выходные, с учетом неврологических особенностей мальчика.

Несмотря на успехи, достигнутые Сережей за период арт-занятий, я не чувствовала работу законченной. Перед последним занятием на беседу приехала мама. Она повторяла те же жалобы, что и бабушка. Можно было сделать вывод, что посредничество бабушки нисколько не помогло маме в ответе на вопрос, что же делать с сыном. Ее восприятие проблемы отношений с Сережей почти не изменилось с момента нашей встречи два месяца назад. Она ожидала изменений от сына, но не видела их. Запрос матери касался в первую очередь подготовки домашних заданий – мальчик должен готовить их сам, без ругани, слез, истерик. Она не услышала реальных способов управлять им, повысить его интерес к учебе. Сережа не стал, как прежде, удобным ребенком. По мнению взрослых членов этой семьи, Сережа – любимый, но «отбившийся от рук», не совсем здоровый ребенок. Чтобы он, в силу своих умеренных способностей, не потерялся в жизни, его надо контролировать и направлять, держать в рамках приличного поведения, требований школы и мнений знакомых.

Поставленная мной задача предполагала изменение системы отношений, передачу ответственности, умение увидеть сильные стороны ребенка, оценить и уважать их. Ни мама, ни бабушка не были готовы менять систему отношений. Может, в силу своей инертности, занятости. Может, в силу личностных особенностей мамы, возраста бабушки. Я не смогла донести до них необходимость встречных изменений со стороны взрослой части семьи. В дальнейшем обращений от этой семьи не было.