Цветные карандаши

Полчаса спустя Артюр, уперев руки в боки, любовался своей работой. Особенным умельцем он никогда не был, но получилось, похоже, неплохо. И занавески вроде держатся, хотя дюбели оказались великоваты. К нему подошла Луиза, и Артюр узнал зажатый в ее лапке розовый карандаш.

– Смотри! – Она протянула ему листок бумаги.

Рисунок на маленьком листке из блокнота. Обладая некоторым воображением, можно было разглядеть серую человеческую фигуру, одетую в розовую куртку. Человек вскарабкался на стремянку, чтобы занавесить серое окно розовыми шторами. Судя по рисунку Луизы, живот у него выпирал, а карниз он закрепил криво. Артюр проверил то и другое. К сожалению, все так и было.

– Это самый прекрасный рисунок из всех, какие мне когда-либо в жизни дарили, – поблагодарил ее Артюр, нисколько не приврав, потому что впервые получил в подарок рисунок.

Артюр горел желанием сказать Шарлотте, что ее дочь и он сам видят розовый цвет. Но он не решался пойти на такой риск – опять его примут на сумасшедшего.

– А чем вы вообще по жизни занимаетесь? – в конце концов спросил он, не найдя ничего лучшего, чтобы завязать разговор.

– Я специалист по цвету.

Ага, как же! Она над ним смеется. Расспрашивать дальше ему расхотелось. Он сложил листок и спрятал его во внутренний карман куртки.

– Ну хорошо, я пошел. Если вам что-то понадобится – я в вашем распоряжении.

– Спасибо, – коротко ответила Шарлотта и захлопнула дверь.

Артюр зашел в QG. В конце концов, у него был рабочий день. Он тяжко трудился. И к тому же сегодня день молодого божоле. Вина, которое он теперь видел в новом свете.

Из новостной ленты сайта газеты lemonde.fr

Э. Л. Джеймс планирует издать новый роман – «Миллион оттенков серого».

* * *

– Говорю тебе, я вижу цвет этого вина, – снова и снова повторял Артюр, на сей раз обращаясь к Момо, своему другу-экспедитору.

– А я тебе говорю, что у вина не цвет, а одежда, – ответил тот.

– Ну, и какого же цвета одежда у этого молодого божоле?

– У этого? Нечто среднее между цементным раствором, Гиннессом и мясным бульоном.

– А раньше она какая была?

Момо, приосанившись, с видом знатока покачивал бокал, пристально всматриваясь в отсветы вина.

– Энологи называют оттенок белой черешни, светло-красную одежду, свидетельством молодости вина.

– И что это за цвет, по-твоему, светло-красный? Это розовый! И я могу засвидетельствовать, что в этом году молодое божоле – розовое!

– Да нет же, молодое божоле – не розовое вино.

В нетрезвой голове Артюра мелькнула мысль.

– А это хорошая идея. Сейчас сравню. Толстяк, налей мне розового, пожалуйста.

Толстяк закатил глаза и подал ему очередной бокал.

– Вот видишь – розовое вино ни за что не следовало бы называть розовым, – разочарованно произнес Артюр. – Я его вижу почти серым. Чуть розоватый отлив на поверхности – и это все. А я теперь сделался специалистом по розовому цвету, уверяю тебя. Но, насколько я помню, раньше у него оттенок был скорее оранжеватый. Ничего не поделаешь, я все равно его выпью.

Запрокинув голову, он поднес бокал к губам.

– Ты нас уже достал со своим розовым, – заметил Жильбер, прокладывая себе дорогу к стойке, чтобы взять бокал божоле. – Значит, говоришь, ты видишь этот цвет? – прибавил он с вызовом.

– Можешь мне поверить!

– Сейчас мы тебя протестируем. Кажется, при мне есть одна штука, на которой раньше было кое-что розовое.

Жильбер раскрыл бумажник.

– Права у тебя розовые! – обрадовался Артюр.

– Не держи меня за дурачка, я не вчера родился, всем известно, что водительские права раньше были розовыми. Посмотри на эту фотографию, – велел Жильбер, вытащив ее из бумажника.

Парочка, которую хоть сейчас на свадебный торт, позировала в окружении двух десятков принаряженных гостей, в том числе дам в шляпках, большей частью – азиаток, как и сама невеста, которая красовалась в пышном белом платье. Артюр перевел глаза на Жильбера, сравнивая.

– Похоже, алкоголь неплохо помогает сохраниться. Это ведь ты?

– Да, так что ты видишь розовое на снимке?

– Никто в розовое не одет, – ответил Артюр, снова взявшись за бокал.

– Посмотри как следует!

– Ну да… ты тут в розовых носках!

Ошарашенный Жильбер впился в него взглядом, разинув рот.

– Он не просто так ляпнул, – запинаясь, промямлил наконец Жильбер, потрясенно глядя на Момо.

– Да-да, на тебе вырвиглаз-розовые носки, примерно такого цвета, – добил его Артюр, вытащив рисунок Луизы. – Это мне дала дочка соседки из дома напротив.

– Блин! – завопил Жильбер, увидев рисунок.

– Что? – не понял Артюр.

– О, черт… – выдохнул Толстяк.

– Да иди ты! – в тон остальным вставил Момо.

– Что?

– Я вижу, что она розовая, твоя картинка! – пробормотал Толстяк с таким видом, будто узрел Пресвятую Деву, Царицу Розария.

– И я тоже! И божоле теперь стало розовым! – изумился Момо.

– А я вижу свои розовые носки на фотографии! – завопил Жильбер.