Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1

Было бы совсем неплохо, если бы Дейна сорвалась с места от бессильной ярости. В таком состоянии связно мыслить могли только психопаты. Остальные же путались, ошибались и их было не так сложно поймать. Дейна явно соображала хорошо. Пары минут, которые потребовались Аррешу и Оршошу, чтобы выломать кусок стены и прорваться в подземелья, хватило, чтобы женщина скрыла свой запах, запутала следы и избавилась ото всех амулетов, среди которых имелось несколько следилок, подсунутых заботливым господином. Мало того, поганка оказалась достаточно хладнокровна, чтобы убедить императора в своей покорности, и достаточно решительна, чтобы врезать в челюсть его высочества. В последнем император не признавался, смущённо пробормотал, что девушка запихнула его в один из отвилков-коридоров и там заперла, но на лице наливался синяк.

И этот синяк озаботил Ссадаши больше, чем сам побег. Если Дейна настроена так решительно, что не побоялась смертной казни за нападение на члена императорской семьи, то что же она намерена сотворить?

Неужто искать своего «муженька»?

Одна мысль об этом вызывала дурноту.

Ссадаши часто трепал нервы другим, но и ему самому трепали нервы не меньше. Он жил в окружении довольно самостоятельных женщин семьи Ширрадошарр. Одна наагашейдиса с её частыми отлучками чего только стоило. И никакая охрана её удержать не могла. Единственный выход — сбегать вместе с госпожой, тогда за ней ещё можно присматривать. Но Тейсдариласа могла сама за себя неплохо постоять. Её растили как воина, воинской науке её обучали не для защиты, а для боя. Выйдя замуж за наагашейда, она продолжила учиться у мужа и у своей охраны. Нынешняя наагашейдиса в бою была не менее опасна, чем наагашейд. Поэтому Ссадаши переживал за её сохранность уже не так сильно. Кроме того, сбегая прогуляться, госпожа не забывала прихватить своего друга с собой.

Дейна не обладала и сотой долей опыта госпожи и очень сильно уступала ей в боевых умениях. И сбегая прогуляться, Ссадаши или кого-то другого с собой не брала. Если она встрянет в переделку, то шансов остаться целой у неё немного.

— Дел, что происходит?

Делилонис через плечо посмотрел на ползущего позади друга и непонимающе нахмурил брови. Ссадаши выглядел бледнее обычного и казался настораживающе серьёзным.

— Ты о побеге Дейны? Ну это было предсказуемо. И вообще зря вы так с императором, можно было спокойно с ней поговорить, предложить и обсудить план, а вы с ней как с ребёнком. Сказали нельзя и заперли. Если относишься к кому-то как к ребёнку, будь готов, что он так и будет себя вести.

— Я не об этом.

Дел напрягся ещё больше. Голос Ссадаши звучал больно уж ровно для нага, из-под охраны которого сбежала искать неприятности женщина. Некоторые психи так себя ведут перед вспышкой истерии.

— Вчера, если бы не Шширар, я бы не успел выдернуть её из-под удара. И сейчас я подозреваю, что вновь могу не успеть. Что происходит, Дел? Я стал слабее?

— Ох, Ссадаши, сложно кого-то защищать, если ты сам отвлекаешься на то, чтобы найти себе неприятности, — тяжело вздохнул Дел.

— Я серьёзно, — вскипел Ссадаши.

— Да и я не шучу. Приползли.

Дел замер, окидывая взглядом здание борделя. Вышибалы у двери заинтересовано осмотрели его, а затем, с некоторой опаской, и остальных нагов. И облегчённо выдохнули.

— Почему ты решил, что она может быть здесь?

— Это единственная знакомая Дейны в городе, о которой я знаю, — Ссадаши пополз вперёд.

— Госпожа на вас всё ещё зла, — на всякий случай сообщили ему вышибалы, но препятствовать не стали. Даже гостеприимно посторонились.

Инан будто бы его ждала. Сидела одна в почти пустом зале — сновали только готовящиеся к ночному открытию девушки, — забросив ноги на табурет и с таким удовольствием попивая травяной отвар, словно цедила дорогущее золотистое вино. Выглядела хозяйка борделя свежо и бодро, белая рубашка едва ли не хрустела, сапоги щеголевато блестели, косы аккуратно приглаженными змеями лежали на груди.

— Чего надо, шкура змеиная? — Инан злопамятно прищурилась и приветственно отсалютовала изящной фарфоровой пиалой.

— И тебе здоровья, хозяйка, — едва-едва приподнял уголки губ в улыбке Ссадаши. Хвост хищно ширхнул по полу из стороны в сторону, сам наг осмотрелся. — Дейна к тебе не заглядывала?

— Заглядывала, — не стала таиться Инан и ухмыльнулась. — Забрала вещички и ушла.

— А куда ушла, почтенная?

— А неужто не знаешь?

Подобие улыбки сползло с лица нага, и он с холодной злобой уставился на оборотницу.

— Ба, действительно не знаешь, — со злорадством протянула Инан. — Ну мне-то с чего знать? Кто я такая, чтобы она мне докладывалась?

— Знаешь, — пророчески протянул Ссадаши.

Инан с наслаждением отпила мятного отвара, вежливо кивнула заползшему внутрь наагаришу Делилонису и наконец ответила:

— Знаю. Но тебе говорить не велено.

— Уважаемая, ну что же вы ко мне, как к врагу? — Ссадаши попытался вновь натянуть улыбку на лицо.

— Какую славу оставляешь, так и привечают, — совершенно беззлобно отозвалась Инан. — Нет здесь Дейны. И куда пошла, не знаю. Или не скажу. Ползи отсюда, хвостатый.