Цветочная романтика (СИ)

Саске тихонько прикрывает дверь и подходит к окну. На работе он не курит, поэтому слегка воровато оглядывается, когда дымок зажженной сигареты предательски ускользает вглубь кабинета. Нужно что-то делать с Ходзуки, иначе омега себя просто загубит. Тащить его с собой в какой-нибудь клуб – не вариант. Суйгетсу заведомо против знакомств в таких заведениях и любовников на одну ночь.

Учиха фыркает. Пусть они практически и не обсуждают подобные вещи, но у омеги все эти шесть лет альфа если и был, то пару раз, так, как говорил сам Ходзуки, для профилактики омежьего организма, но ничего серьезного. Он даже думал над тем, чтобы свести лучших друзей, ведь Нара – одинокий, сильный, ответственный альфа, достойный, который не только сможет обеспечить семью, но и будет хранить верность своей омеге. Шикамару не из тех, кому нужно внимание многих, достаточно и искренней любви одного. Но эта, казалось бы, гениальнейшая задумка провалилась ещё в своем зародыше, а он ещё и нагоняй от омеги получил, как и молчаливый выговор от альфы. По сути, да, они знакомы с младшей школы, так что, если бы что-то между этими двумя и могло быть, то уже было бы. Но отступать Саске не собирается. Он обязательно приложит руку к счастью Ходзуки, чтобы тот, естественно, был ему должен. Только сперва стоит распутать неразбериху в собственной личной жизни.

Щелчком отправив окурок в открытое окно, Саске, вдохнув-выдохнув, посмотрел на рабочий стол, где все ещё, ожидая его, на мониторе вертелась 3D панорама. Взгляд медленно, но уверенно переместился в дальний угол. Разлапистое зеленое нечто чувствовало себя прямо, как дома, удивляя каждого, входящего в его кабинет, самим фактом своего наличия во владениях Учиха, за которым ранее не замечали тяги ко всякого рода растениям. Саске и сам не замечал. Пока не зашел в магазин «Цветочная романтика».

Комментарий к О мягкой поступи чувств 1.

*Суть вопроса в том, что чайные розы передают смысл о вечной памяти и уважении, символизируют дружбу, поэтому Наруто и делает вывод, что цветы для очень дорогого и близкого человека, друга или родственника

*«Дженссен» - французский коньяк коньячного дома Jenssen, расположенного в регионе Коньяк в городе Боннейль

========== О мягкой поступи чувств 2. ==========

- Хочу его, - Саске даже не раздумывал, просто ткнул пальцем в первое, что показалось ему более-менее подходящим. А почему бы и нет? Разлапистое, вечнозеленое, неприхотливое, не цветет и, соответственно, не источает всякого рода ароматов. К тому же, этому растению не угрожает помойка, если не поливать его неделю-две, и название у него ничего так, в духе Учиха – драцена или драконово дерево. Да и дальний угол его кабинета всегда казался Саске пустым.

Раньше, ещё во времена его деда и отца, там стояла мраморная статуя, что-то античное и, по его альфьему мнению, совершенно безвкусное. Кажется, одна из многочисленных омежьих богинь Старого Света, изображенная с обнаженной грудью, щитом в левой руке и змеей, обвившейся вокруг оголенной правой ноги. Все эти атрибуты вроде как должны были отображать омежью сущность, а поскольку Саске не был согласен ни с символикой, ни с самим наличием похабной статуи у него в кабинете, её куда-то убрали, а место осталось пустовать. Пока что.

- Это она, - поучительно тянет омежка, подходя к уже изрядно вымахавшему дереву, а после, погладив острый листочек, оборачивает и улыбается ему, самым краешком губ, заправляя за ушко прядь сегодня художественно-растрепанных волос. В мочке левого ушка заметна дырочка, а вот сережки нет. Саске, склонив голову вбок, присматривается… к растению. По крайней мере, делает вид, что задумчиво он смотрит именно на дерево, словно мысленным взором примеряет его к общей обстановке своего кабинета, а не на продавца, уже привычно воспринимающегося теплым комочком золотистого света.

Конечно же, Саске помнит, что между визитами, несущими в себе скрытый ухаживающий смысл, должно миновать не менее семи дней, дабы и у омеги, и у альфы было время подумать, взвесить и принять решение, но, во-первых, они не герои дамско-рыцарских романов, а, во-вторых, четвертый день без солнышка оказался потолком его, альфьего терпения. Солнышко удивлено не было, как, впрочем, и дворовой альфа, все равно, очевидно, не усвоив урок, скалясь на него из своего угла. К тому же, рядом с Наруто его, как говорят, попускало. Все казалось правильным. Здесь, в этой оранжерее, рядом с омежкой, секрет которого ему так и не поддался, было его, альфье, место. Это чувствовал он сам. С этим же была согласна его сущность.

Да, так и было, тихо, уютно, спокойно, правильно. Даже родословная омежки становилась не такой уж и важной, по крайней мере, пока он не покидал этот магазинчик, отправляясь на работу либо же возвращаясь домой. Особенно домой, ведь в офисе суета и бесконечная вереница дел не оставляли ему времени ни расслабляться, ни предаваться посторонним размышлениям, но дома, рядом с Сакурой, чувство какой-то беспросветной безысходности накатывало с удвоенной силой.