Читаем Цветочная романтика (СИ) полностью

- Удачи, друг! – уже откуда-то сверху кричит омега. Шикамару цыкает. В его возрасте уже пора думать о кресле-качалке, теплом пледе и трубке, забитой отменным табаком, а не гоняться по всему городу за альфами, у которых взыграли инстинкты. И то, что ему ещё и тридцати нет, Шикамару мало волнует. Просто проблематично все с этими сущностными порывами и принципами жизни особей.

Порой, он думает о том, что было бы неплохо родиться бетой. Ни гона тебе, ни ответности на омежьи феромоны, ни монотонных разговоров с собственной сущностью. Для кого-то подобное могло бы показаться скучным, для него же – в самый раз. Но, увы, Предки решили, что быть Шикамару – особью. Альфой, между прочим. А ещё выбрать ему в пару омегу-шлюху. Впрочем, полюбил-то он её сам…

Шикамару снова цыкает и выходит из лифта. Машины Учиха на стоянке, ожидаемо, нет. Понятное дело – инстинкты ведут только вперед. Неторопливо подходит к машине. Осматривает её со всех сторон и удрученно качает головой. Недавно только полировал, а уже откуда-то на крыле взялась царапина. Прям одна проблема за другой. Садится в авто. Поворачивает ключ зажигания. Нажимает на газ. Друзей в беде ведь не бросают.

Охранник подземной стоянки отлепляет газету от лица. Кладет её на столик в небольшой кибитке. Любовно разглаживает чуть помятые страницы. Зам вечно гоняет на своем «Bashosen», как угорелый, так что ему не привыкать. Хорошо, что он всего лишь охранник, а не подчиненный Шикамару-сан. Наверняка, этот альфа тот ещё начальник-тиран.

========== О виртуозности конкуренции 2. ==========

Оказывается, у него в кабинете есть аквариум. С рыбками. Аквариум скромно стоит на угловой тумбочке и приглушенно шуршит фильтром. В зеленоватой воде мерно колышутся водоросли. Искусственные, конечно же. Мелюзга мечется себе туда-сюда, а более крупные особи лениво машут плавниками у самого дна, усыпанного мелкой галькой. Прям кусочек водного царства, да ещё и у него в кабинете.

Подпирает голову рукой. Взглядом следит за мелкой гуппи. Кажется, подобное созерцание должно успокаивать. Альфа фыркает и возвращается к делам. А дела, к слову, идут так себе. Вот чувствовал он, что не стоило браться за этот сомнительный заказ, но члены правления настояли. Мол, дело выгодное, прибыльное, в пролете точно не останемся. Накаркали шакалы.

Сперва новое градостроительное законодательство, к слову, существенно усложнившее процесс получения разрешительных документов и договорные отношения с субподрядчиками, а теперь ещё и рост цен на стройматериалы. Экономисты рвут на себе волосы и сутками корпят над сметной документацией. Бухгалтерия и проектный скоро жить будут в своих корпусах, а у него, руководителя, мысли сейчас направлены совершенно в иное русло. Например, он уже битый час смотрит на рыбок и предается воспоминаниям. Которые, кстати, прерывает трель телефона внутренней связи.

- Да, - сущность внутри резко вскидывается. Он с ней не особо в ладах. Скорее, в состоянии позиционного противостояния. Но что-то Первого явно заинтересовало, раз он скалится и предвкушающе повиливает хвостом.

- Гаара-сама, к вам… – голос у секретаря взволнованный. А его секретарь – бета. И эта пауза… Сущность ехидно хихикает, потирая свои загребущие лапки, - Учиха Саске-сама.

- Ну, пусть проходит, - ещё и плечами пожимает, словно нежданный гость может оценить уровень его самообладания. Впрочем, гость не такой уж и нежданный. Скорее, нежданный именно сегодня.

Учиха переступает порог его кабинет величественно. Как и полагается Первородному: бесстрастное выражение лица, гордая осанка, прямой взгляд, ни единой нити сущностной силы. Решительность и непоколебимость в одном флаконе.

- Приветствую, Гаара-сама, - легкий кивок. Всего лишь дань уважения его наследию. Сущность нетерпеливо щелкает пастью. Вот поэтому Собаку но Гаара предпочитает обходить, так сказать, сородичей стороной. Его Предок – личность весьма своеобразная и не шибко компромиссная.

- День добрый, Саске-сама, - подымается. Выходит из-за стола. Отвечает данностью на дань традициям со стороны Учиха. Так и застывают. Просто смотрят друг на друга, как два волка в преддверии смертельной схватки. Кажется, что, если в этой тиши промелькнет хотя бы единый звук, особи моментально вцепятся друг другу в глотки. Воздух медленно густеет, насыщаясь нитями сущностной силы альф.

- Если вы здесь, полагаю, Наруто-кун вам уже обо всем рассказал, - он делает единственно-возможный в этой ситуации вывод. У него нет общих дел с Учиха. Сферы их бизнеса и влияния слишком различны. Если они и пересекались ранее, то исключительно по причине их обоюдного статуса Первородных. Так что дело в омеге. И альфа напротив, похоже, настроен не на светскую беседу.

- Представьте себе – нет, - цедит сквозь зубы Учиха. Он же чувствует легкое колебание сущностного ореола вокруг альфы. Ощущает потенциальную мощь его силы. Его собственная сущность подымается на задние лапы. Во весь рост. Недобрый знак. Тем более, в присутствии достойного противника. – А о чем, позвольте спросить, он должен был мне рассказать?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза