Цветочное сердце

– Я… я неспособна на нечто подобное, – проговорила я. – Моя магия мне не повинуется, и, более того, уже завтра она не будет действовать в полную силу. – Я снова рухнула стул и убрала кудри с глаз. – И моя сила сотворила то, чего мы все боялись! Вдруг Совет просто лишит меня ее?

– Я попрошу, чтобы вам дали отсрочку, – сказал Ксавье. – Наше кредо – не причинять вред. Лишив вас магической силы, они обрекут вашего отца на гибель.

С моих губ сорвался всхлип. Я зажала себе рот обеими руками так, что от усилия задрожали плечи. Моя магическая сила закачала чашки на разделочном столе.

Ксавье обошел вокруг стола и положил передо мной носовой платок. Я с благодарностью приняла кусочек ткани с вышитой монограммой «М» и вытерла глаза.

Пока я успокаивала дыхание, Ксавье сидел передо мной, молчаливый и спокойный. Прямая спина, черный костюм, серьезное лицо – он казался совершенным образом мага.

Странно, почти невероятно было видеть человека из моего детства в роли взрослого. Она ему шла.

– Вашему отцу можно помочь, – проговорил он мягко и утешающе. – Если Совет даст вам отсрочку, вы научитесь подчинять свою магию. Потом наложите благословение или любое другое нужное вам заклинание.

Магическое пламя обожгло мне заднюю стенку горла. Ксавье не понимал.

– Вы же слышали Совет. Я безнадежна. Я…

Я вспомнила, как вместе с Ксавье заглядывала на кухню к Морвинам. На наших глазах мадам и мастер Морвин касались сердец пациентов – и кухню заливал золотой свет. Старинный мощный обряд. В магическом сообществе семья Морвин была очень известной и уважаемой. Поколениями они справляли сложные магические обряды и исцеляли людей тысячами.

– Ваши родители накладывают благословения, – пробормотала я.

В глазах у Ксавье мелькнули догадка и тревога.

– Да, накладывают.

– Другие мои учителя так не могли.

– Это очень сложная магия.

Я потянулась к нему через стол; и сердце забилось быстрее, потому что мой план представлялся мне все разумнее.

– Ваши родители могли бы взять меня ученицей! Они показали бы мне, как накладывать благословения!

– Они… они за границей, мисс Лукас…

– Тогда вы!

Ксавье часто-часто захлопал ресницами:

– Я?

– Родители же научили вас накладывать благословение?

– Да, научили, но…

– Вот и покажите мне! – попросила я, хлопнув по столу обтянутой перчаткой ладонью. – Вы не такой, как другие мои учителя и наставники. Мы давно друг друга знаем. Вы не боитесь моей магии.

Ксавье открыл рот, потом закрыл, словно выброшенная на берег рыба.

– У меня есть другая работа, – проговорил он.

Слабое оправдание разозлило.

– Другая работа?! У меня отец умирает.

У Ксавье покраснели уши.

– К летнему солнцестоянию я должен приготовить для Совета очень важное снадобье.

– Оно важнее жизни моего отца?

Среди пропитанной шоком тишины мой голос эхом разнесся по кухне, словно мы были в концертном зале. Я отстранилась и крепко обхватила себя руками. Невероятность собственных слов, гнев и магия звенели у меня внутри.

– Вы моя единственная надежда. Я не прошу помогать мне в качестве одолжения. Я заплачу вам. Что угодно сделаю. Стану бесплатно работать на вас сутки напролет. Буду убирать в доме, штопать вам носки – всё, что пожелаете. – Я закрыла лицо ладонями, заслоняясь от мира. Однажды мы с Ксавье загадали на четырехлистном клевере, чтобы у нас появилась магическая сила. И когда она проснулась, сначала у меня, потом у него, носились туда-сюда, орали, вопили, клялись, что станем работать вместе как партнеры. Морвин и Лукас. У нас были прекрасные, дикие мечты о том, как использовать нашу силу ради спасения жизней.

И вот теперь эта магия едва не убила моего отца.

Ничего общего я с ней больше иметь не желала.

– Хотите – могу вам даже силу свою отдать, – прошептала я.

– Не говорите того, о чем серьезно не думаете, – слова Ксавье прозвучали холодно и колко, как обломки льда. Когда я подняла голову, его взгляд казался прежним.

– Я серьезно обдумала все сказанное, – заявила я. – Вы видели мою магическую силу. Она ни на что не годна. – Признаваться в таком было больно. Моя магия обжигала горло, наказывая за оскорбление. – Я в мгновение ока от нее избавилась бы.

Строгости во взгляде Ксавье как не бывало. Когда он снова посмотрел в мои глаза, возникло ощущение, что мы снова стали детьми. Равными.

– Окажись такое возможным, – тихо начал Ксавье, – если бы вы могли передать свою силу другому человеку, то пошли бы на это?

По моей спине пробежали мурашки. Магическая сила просыпалась у очень немногих. Отказываться от такого дара – глупо и душераздирающе… Но ради папы я вытерпела бы.

– Если бы вы научили меня накладывать благословение, то да, пошла бы.

Ксавье коснулся губ кончиком пальцев. Я заметила, что на большом пальце у него черное чернильное кольцо.

– Вы дали кому-то клятву? – проговорила я.