Цветочный город (СИ)

А потом была предрождественская Австрия. Сказочная. Нереально волшебная. До слез, до пронзительных мурашек по спине. С менеджером по закупкам мы три дня договаривались на поставку новогодних деревянных и стеклянных игрушек по небольшим семейным фирмам. Менеджер, юная сероглазая брюнетка, моментально прониклась прелестью окружающей среды. В последний день командировки, разогретые глинтвейном, мы передвигались в ритме вальса от площади к площади, от одного маркта под открытым морозным небом к другому, впитывая в себя необыкновенные запахи жареных каштанов, красного вина с корицей, выпечки, шоколада. Мы словно попали в рождественскую открытку. Нереальность происходящего продолжилась жаркой ночью в маленьком отеле, словно эпилогом чудесной сказки.

А после новогодних праздников, случайно, в автобусе, я встретил Маринку, ту девушку из университета, с которой имел непродолжительный и неискренний роман. Она мало изменилась за это время, я сразу узнал ее лицо и не смог скрыть радостной улыбки. Маринка сначала косилась на меня, делая вид, что совсем не при чем, но потом вдруг присмотрелась повнимательней и пересела поближе.

Марина оказалась кладезью бытовых историй. Пассажиры полупустого автобуса наверняка утомились, выслушивая кто с кем из нашего универа сошелся и разошелся в течение прошедших трех лет. Попутно она ругала какого-то чувака за брошенную жену с маленьким ребенком, постоянно возвращаясь к незнакомой паре после каждого рассказанного сюжета, как к припеву надоедливой песни. Видимо, ссора неслучившейся семьи была ей как заноза в сердце.

Я уже посматривал в окно на заснеженный город, выбирая остановку, на которой можно было бы пересесть на другой маршрут, когда последняя фраза Маринки заставила меня окаменеть.

- А я еще в универе говорила Ирке-дуре – «На фига тебе этот Привозов, он же эгоист, только о себе думает!» Так нет, вцепилась в него, как пиявка. «Ах, красавец!» Ну хорошо, хоть ребенок на него похож, уже сейчас глаза чернющие…

- Какой Привозов? - вклинился я в ее речевой поток, внезапно ощущая, как сердце ухнуло и заколотилось часто-часто.

Маринка посмотрела на меня, как на дауна.

- Как какой? А ты еще какого-то знаешь? Помнишь подругу мою, Ирку? Она с Илюхой с французского крутила. Вот, докрутилась!

- А давай-ка мы с тобой выйдем и по центру погуляем? - я посмотрел в окно. На город, вместе с сумерками, наступала метель. - Или в кафешке посидим, поболтаем?

Маринка весело блеснула глазами. Автобус как раз остановился на главной площади города.

Мы сидели в кофейне на центральной пешеходной улице и пили сладкий ванильный кофе. Маринка поглощала вторую порцию фирменного штруделя и с чувством рассказывала семейные перипетии университетской подруги по второму кругу. Только теперь я уже внимательно слушал.

Ирка и Илья поженились через год после окончания универа. Еще год все было прекрасно, а потом понемногу идиллия преобразилась в будни и начала подтачивать фундамент счастья. Илья работал на военном производстве, чтобы получить бронь от армии. Впрочем, этот факт его биографии был мне знаком и раньше. Ирка устроилась в школу педагогом, попутно занимаясь репетиторством. Не думаю, что работа радовала обоих. Если Илюха еще регулярно имел языковую практику и выезжал во Францию на авиавыставки и промышленные командировки, то Ирке в школе было совсем не кайфово. Денег мало, нагрузки много, к тому же, если не говорить на иностранном языке с носителями, то навыки быстро теряются. Потом Ирка забеременела и, по словам Марины, надеялась на резкое улучшение отношений. Но с беременностью все стало только сложнее. Плохое самочувствие и настроение, резкое недовольство собой, переживания за ребенка… Короче, когда сын появился на свет, у родителей уже не осталось сил ковать счастье. А ребенок, как известно, это еще одно сильное испытание на прочность. К уже существующим проблемам добавилась финансовая. Кроме того, Ирка подозревала, что пока она, уставшая и злая, сидит дома с постоянно орущим младенцем, Илюха шатается по бабам и тратит на них какие-то левые деньги. Обычная грустная история. Развелись они пару месяцев назад, когда сыну еще не исполнилось и полугода. Я догадывался, что половину причин выдумали сами подруги, но сверкающей глазами Маринке об этом говорить не стал. У меня и так голова шла кругом от обилия информации. Теперь девушка материла Илюху за то, что тот не спешил мириться с бывшей женой и все никак не мог уйти с оборонного предприятия, договор с которым уже истек. Платили там копейки, а подрастающему сыну нужны были одежка и памперсы. У Илюхи, видимо, наступила черная полоса. Маринка точно знала, что парень рассылал резюме по всем сайтам, пытаясь найти работу по специальности, с переводами и работой заграницей, но в нашем городе, относительно недавно открытом для иностранного капитала, все хорошие места оказались заняты.

Я посадил Маринку в автобус, когда уже совсем стемнело. Вокруг кружились снежные вихри. Девушка посмотрела в мое лицо и неожиданно искренне улыбнулась.