Цветок Аида

Но когда мобильный завибрировал новым сообщением, я рванула к нему с такой скоростью, что чуть не опрокинула табуретку. И снова разочарование.

Даниз. Я даже читать не стала, сразу же удалила, а когда он позвонил через несколько минут, вообще убрала звук. Герман молчал.

Ближе к обеду чуть не пропустила звонок от Гели – со мной хотел поговорить папа. И это очень важно.

Я давно смирилась, что он не любит меня, и это научило не жить ложными надеждами. Конечно, я его побаивалась, но между страхом перед ним и нашим с бабушкой будущим я выберу второе. Да я просто не имею права выйти замуж, если у меня дыхание перехватывает от одной только мысли о вчерашнем поцелуе с Германом.

– Садись, Каролина. – Папа бросил на меня тяжелый взгляд, явно не подозревая, что у меня на душе. Наверное, он вообще никогда не задумывался ни о моих чувствах, ни о мыслях.

– Слушаю тебя. – Я не отрываясь смотрела на толстую папку, лежащую на папином рабочем столе.

– Это твой брачный договор, дочка. – Он пододвинул ко мне папку. – Подписывай. Там все отлично, будешь как сыр в масле кататься, уж я позаботился. Отдельно прописали, чтобы тебе сад в их поместье разбили, будешь со своими цветочками и дальше нянчиться.

– Я хочу его взять домой и прочитать, – негромко сказала я, не поднимая глаз от блестящей деревянной поверхности стола.

– Зачем, Кора? – В голосе отца прозвучало едва скрываемое раздражение, но пока он еще держался.

Я обязана настоять на своем. Обязана. Ради себя и бабушки. И еще ради одного человека, даже если ему это и не нужно.

– Мне может что-то не понравиться там. Пап, Даниз Аракчеев – отвратительный парень, он… вряд ли будет со мной хорошо обращаться. – Я все же заставила себя поднять глаза на папу. – Я хочу быть защищена.

– Да ты же не поймешь ничего, девочка моя. – Он крепко сжал в руке карандаш, а затем резко бросил его на стол. – Я сказал, что о тебе позаботился. Поверь, у тебя будет намного больше, чем у твоей сестры. Эта дура залетела от сына какого-то клерка, так теперь сама жалеет.

Я удивилась новым интимным подробностям о жизни Аделины, хотя она и правда не выглядела особо счастливой на нашем обеде с Аракчеевыми. Но сейчас ее будущее меня не очень волновало. Я боролась за свое.

– Я все пойму, папа, а не пойму, так с юристами поговорю…

– С ума сошла! – рявкнул папа, но быстро взял себя в руки. – И сколько тебе нужно времени прочитать? Давай открывай, что тебе там непонятно.

Я покачала головой. Нужно выдержать, выстоять.

– Я домой возьму и прочитаю.

– Ты не выйдешь отсюда, пока не подпишешь, Кора! Что за истерика, мать твою?! Даниз этот уже все подписал. Ты хоть знаешь, сколько я времени и сил на тебя потратил?!

– Не на меня, – едва слышно проговорила я, – на себя.

В кабинете повисла пауза.

– Что ты сказала, Каролина? – так же тихо, но с угрозой в голосе переспросил папа. – Это тебя твоя Кира накрутила? Ты выйдешь замуж за этого пацана, ясно?!

Я не знаю, как у меня хватило духу сказать, глядя ему прямо в глаза:

– Мне нужно дедушкино наследство.

– Что? – Папа от неожиданности растерялся. – Какое наследство?

– Дедушка оставил своим внукам по пятьсот тысяч долларов, ты сам говорил.

– Верно, – изумленно протянул папа. – Не думал, что ты запомнишь.

– Мне нужна половина этой суммы. Сейчас же. И я тогда подпишу этот чертов договор.

Папа молча таращился на меня, его лицо опасно покраснело. Я ожидала взрыва, но он, развалившись на своем кресле, вдруг громко рассмеялся. Он хохотал до хрипа в горле, один раз так закашлялся, я испугалась, что задохнется. Но нет, отдышавшись, он весело посмотрел на меня.

– Не ожидал. Удивила отца. – Папа довольно похлопал широкой ладонью по столу. – Есть в тебе все-таки моя кровь. А Гелька, дура, считает, что ты блаженная у меня, ненормальная…

Я молча проглотила нелестные эпитеты. Мачеха никогда мне в лицо такого не говорила, в последние недели так вообще сама милота. Лишь бы я вышла замуж за Даниза.

– Это значит, ты согласен? – осторожно спросила я.

– Ты все получишь после того, как выйдешь замуж, – папа говорил уже спокойнее. – Зачем тебе половина сейчас?

– Я хочу, чтобы у меня были свои деньги, пап. Кто знает, что будет потом.

Он молчал, обдумывал, а я, затаив дыхание, ждала ответа.

– Я дам тебе половину, а ты подпишешь контракт без единого писка, поняла? И вторую часть денег не получишь уже. Муж будет тебя содержать, все прописано по пунктам, Кора.

Я молча кивнула, не веря, что получилось. Мне не нужны были остальные деньги, пусть себе оставит. Что там прописано по пунктам, меня тоже не волновало.

– Когда я их получу? – Голос выдал мое нетерпение.

Папа усмехнулся.

– Завтра… нет, через два дня. Потерпишь, Кора, раз решила мне условия выставлять. Какая, а!

Он снова засмеялся, но, резко оборвав смех, угрожающе посмотрел на меня.

– Только попробуй выкинуть какой-нибудь фортель. Пожалеешь!

Я кивнула и не помня себя вылетела из кабинета. Неужели удалось? Денег, конечно, пока нет, но он явно хочет, чтобы я подписала. И главное, даже будто обрадовался, что я ему условия выставила…