Цветок Белогори

В какой-то момент его рука зафиксировала мою голову и я приоткрыла веки… Такие черные, как самая темная южная ночь, глаза Змея блестели, завораживая и отражая в них... восхищение. Мной? Что же, я согласна! Вот только привстану на носочки, чтобы ещё раз

прикоснуться к губам оборотня, чтобы почувствовать, поверить, что он здесь, со мной. А ещё я зачем-то слегка прикусила его губу, словно

наказывая за то, что так долго не приходил ко мне. И в ответ на это поймала его резкий выдох. И вот уже руки любимого ещё крепче прижали

меня к себе, путешествуя по моей спине, по рукам и шее.

– Маленькая, как же я скучал! – произнёс он, снова заглянув мне в глаза и разрывая наш поцелуй. Зачем? Обидно!

– И кто в этом виноват?! Это ты же сбежал тогда! – возмутилась я, обвивая своими руками талию мужчины и прижимаясь к нему

сильней. Мои слова получились какие-то обвиняющие.

– Потому что ты оттолкнула меня, – с какой-то болью в голосе произнёс Рональд, – скажи, почему? Неужели я тебе противен? Я

ведь Змей, а не Рысь. В этом дело?

– Вот ещё глупости! – фыркнула я, с укоризной посмотрев на оборотня, – да такого не было, ни разика! С чего ты взял? – мои

руки переместились на грудь мужчины, свои же он так и не отнял. Словно боялся, что я могу сбежать.

Приятно.

– Ты оттолкнула меня, помнишь?– произнёс он тем самым тоном, который мог вогнать любого в краску и усовестить, но не меня.

Я ведь знаю, отчего это произошло, помню.

– Помню, – подтвердила я.

Разве такое забудешь! А ещё я очень хорошо запомнила, что ни тогда, ни в этот вечер о любви мне никто не говорил. Так к чему

этот допрос? Змеи любвеобильны, это я тоже отлично помню. Как и то, что без него мне очень и очень плохо!

И как быть?

– Ну, так что?– Рон согнутым пальцем поддел мой подбородок и заглянул в глаза.

– Ты мне точно не противен, – я вдруг вспомнила , с чего начался наш разговор, – глупости какие! Стала бы я с тобой

целоваться.

– Действительно, – произнёс мой личный Змей–искуситель, прикасаясь своими губами к моему виску, щечке и спускаясь к губам,

– и это так приятно... Но ещё приятнее не разговоры разговаривать, а действовать.

– Так действуй, – прошептала я, закрывая глаза.

Мне казалось, что снова наступило лето. Так горячи были его прикосновения и жарки поцелуи. Кожаный шнурок с волос Рона

куда-то слетел, и я с удовольствием запускала руки в густые волосы Змея в те моменты, когда он целовал мою шею, плечи. Прислонившись к

столбу беседки, я задыхалась от нежности его прикосновений, от тех желаний, которые будил во мне Рональд, от восторга, с которым он

смотрел на меня. Что я делаю? Эта мысль пару раз пронеслась в моей голове. Змей же ловким движением ослабил шнуровку на моем

платье, и то предательски начало спускаться с плеч.

– Ты замерзнешь, – хрипло произнёс он, снимая с себя и набрасывая мне на плечи свою куртку, а затем крепко прижимая к

своему горячем телу.

Замерзну? Какая глупость. Именно сейчас я горела от его прикосновений, от темного взгляда, затягивающего в свои глубины и

тех ощущений, что возникали во мне от его близости.

– И заболею, – усмехнулась я, зачем-то добавив несмешную шутку, – и умру.

– Оля! – недовольный Змей поднял моё лицо и произнёс, да так, что я мгновенно поверила ему, – тогда и я умру тоже.

– Почему?

– Потому что я тебя люблю.

Сердце остановилось…и тут же ударило, разнося горячую кровь по моим венам. Неужели это правда?

– Что ты сказал?– отстранилась я, не дав Рону прикоснуться к моим губам, и потребовала, – повтори!

– Я люблю тебя, – покорно повторил он, большим пальцем нежно погладив мою щечку, и грустно так улыбаясь, – давно... очень

давно.

– Совсем-совсем давно? – переспросила я как-то по детски, глупо и прикусила губу. Что же это получается? Я тут места себе

столько лет не находила! А он? – А как давно?

– Ещё с "совсем-совсем давних пор" тогда, в замке твоего брата, я вдруг уехал, помнишь? Потому что не мог больше находиться

рядом с тобой, – признался Рональд, ещё крепче прижимая меня к себе. Его подбородок оказался на моей макушке, и я притихла, укутанная в

жаркие объятия и теплую куртку оборотня. Ммм, как же хорошо им пахнет! Подавив в себе желание выпустить коготки в понравившуюся

вещицу, как делают это обычно кошки, я продолжила слушать признание любимого Черного Змея. – Ты та, которая мне нужна больше всех на

свете.

– А почему тогда избегал меня? И не приезжал к нам по несколько месяцев? Не играл как прежде со мной! – мои детские обиды

нашли наконец-то свой выход. Что же, и они имеют право быть озвученными.

– Потому что, – Рон замялся, а потом как-то шумно выдохнул, словно перешагнул через высокую преграду, – я ведь и вправду

давно понял, что кроме маленькой Рыськи меня никто не интересует.

В этот момент мой внутренний зверек подозрительно притих, даже можно сказать расслабился от подобных слов, заслушался.

– А приезжать и желать маленькую девочку, на мой взгляд, это совершенно пошло, – закончил Рон.

В этот момент его рука соскользнула под курточку и подозрительно быстро оказалась на моей груди... Что он делает? Мы же тут