Цветок Фантоса. Романс для княгини

Ветров сделал шаг, ещё и ещё… Я каждый раз уворачивалась, благо для выпускницы Аспидника это не составляло большого труда. Это было похоже на танец, и я превратила это в танец, окутывая Степана ночной дремотой, остужая его пыл ночной прохладой… И вдруг молодой человек замер. Замер, уставившись на Луночку, мою несравненную красавицу, неожиданно появившуюся на лужайке. Обычно мне приходилось звать, иногда лунная кобылица откликалась не сразу. А в ту ночь она явилась сама.

Ошеломлённый Степан мгновение стоял неподвижно, а потом сделал к Луночке шаг, другой… Воспользовавшись тем, что он отвлёкся, я покинула лужайку и вернулась домой так же тихо, как и выходила. Мне совершенно не хотелось, чтобы кто-нибудь знал о моих ночных прогулках. Достаточно было одного Степана, попавшегося в тенёта танца.

Неожиданно всплывшие воспоминания заставили меня обернуться к корнету, преградившему путь танцовщице.

– Пропустите меня, Фин, – капризно потребовала девушка.

– Сперва поцелуй, – пьяно ответил тот.

Мне не следовало вмешиваться, и что мне за дело до какой-то плясуньи? Мужчины не всегда ведут себя достойно и с благородными девицами, а уж тут… Но мне вспомнилось пьяное дыхание Степана, и я шагнула вперёд.

– Пропустите девушку, сударь, – приказала я.

Корнет обернулся и присвистнул, с удивлением глядя на меня. Он был куда выше меня и значительно шире в плечах. Должно быть, я показалась несерьёзным противником, потому что он насмешливо заметил:

– У вас, сударь, ещё молоко на губах не обсохло, но я готов вам преподать урок вежливости.

В скорости он уступал мне больше, чем я ему в силе, так что это я могла преподать ему урок.

– Вы пьяны, господин грубиян, – холодно ответила я, – и пятнаете честь мундира так же, как уже испачкали сам мундир.

Я указала на свежее пятно, расползавшееся по оранжевому обшлагу его рукава. Мой укол возымел немедленное действие.

– Кто будет вашим секундантом? – Прорычал побагровевший корнет.

Я усмехнулась. Он недостаточно твёрдо стоял на ногах, чтобы браться за оружие. А я не хотела, чтобы потом кто-то обвинял меня в расправе над пьяным воякой.

– Я не принимаю пьяных вызовов, – твёрдо ответила я. – Но если завтра не передумаете, присылайте своего секунданта в дом княгини Улитиной. С этими словами я развернулась и пошла, уводя за собой «спасённую» томалэ. У выхода мы остановились.

– Благодарю вас, – прошептала танцовщица. – Вы спасли меня.

Девушка мило покраснела и опустила глаза, зная, что на мужчин её смущение действует безотказно.

– Право, красавица, не стоит благодарности, – улыбнулась я, мысленно браня себя. Мало того, что в первый же вечер я оказалась втянута в ссору, так мне ещё предстояло отделаться от назойливой девицы.

– Позвольте мне хотя бы станцевать для вас, – прошептала Роза.

– В другой раз, милая, – сказала я. – Я тороплюсь.

– Вам у нас не понравилось? – огорчение девушки было абсолютно искренним. Она привыкла к восхищённым взглядам и рукоплесканиям, и сама мысль, что кто-то может остаться равнодушным к её танцам, казалась ей до сегодняшнего дня невероятной.

– Отчего же, понравилось, – всё так же равнодушно ответила я, – но мне пора.

– Но погодите же, – огорчённо воскликнула девица. Казалось, она была готова на всё, чтобы задержать холодного красавца, которого я изображала.

– Ну, хотите, я вам погадаю! – воскликнула она, хватая меня за руку. При этом браслеты, унизывавшие её руку, скатились к локтю, открывая взгляду многочисленные следы неглубоких порезов на запястье. Я перехватила её руку.

Случайно порезаться или поцарапаться может любой, но здесь о случайности речь не шла. Нет, кто-то здесь игрался с магией крови.

Девушка удивлённо посмотрела на меня.

– Я и сам тебе погадаю, – сказала я. – Впереди тебя ждут неприятности. Большие неприятности.

Сердцевина 2

Это только в романах герой всегда знает, что делать, и сразу хватается за шпагу или за пистолет. Героини тоже знают, что делать, и тотчас же падают в обморок, чтобы осложнить задачу герою.

А я, наткнувшись на следы магии крови, растерялась. Растерялась, не зная, что делать с этой девицей. Тащить её к инуктору и рассказывать, что у него под носом проводили ритуалы магии крови? Да он первый начнёт доказывать, что я ошиблась.

И тут над ухом у меня раздался вкрадчивый голос:

– Послушайте, господин хороший, у нас непринято так обращаться с девушками.

Я обернулась к говорившему и увидела томалэ, недавно печалившегося со сцены об ушедшей юности. Он опять сумел вывести меня из себя всего несколькими словами. Не принято у них держать девиц за руку! А требовать поцелуи принято? Но ладно поцелуи…

Не выпуская руки танцовщицы, я холодно посмотрела на него и спросила:

– А магией крови баловаться у вас принято?

– Какой такой магией, мой яхонтовый? – проворковала красавица, но, судя по брошенному на меня взгляду, о чёрной магии она знала не понаслышке.

Певец помрачнел.

– Это слишком серьёзное обвинение, господин хороший, – сказал он после короткой паузы.