Цветок и камень 2 (СИ)

— Я возился с ними почти неделю, а Крис не разрешил тебе их даже в руки дать. Жаль у тебя силы под запретом.

— Не все — я широко улыбнулась.

Металлический шарик плавно перекатился на ладонь. Я размахнулась и кинула его в воздух. Он раскололся как грецкий орех, и появилось пламя. Странный цвет, по краям оранжевое, а внутри фиолетовое, как на газовых плитах. Я подняла руку и пламя застыло. Мой кулак сжимался и разжимался, а пламя билось как гигантское смертельно опасное сердце, которое я могла контролировать. Ощущение силы поглотило меня полностью. Ган улыбался глядя вверх.

— На бале маскараде, Денни, нам точно не будет скучно.

Глава 14. Маски

В зеркале отражалась худощавая темноволосая незнакомка и мне, по правде сказать, она нравилась. Ган подобрал идеальное платье, от близкого общения с женщинами у него выработался изящный вкус. Маска, закрывающая половину лица, позволяла мне представлять в этом наряде не себя, а какую-то супергероиню. Пожалуй, я понимаю, почему героям комиксов нравится их носить. Дело даже не в надобности скрывать лицо, дело в ощущении, что ты совершенно другой человек. Как будто маска в состоянии изменить твою суть изнутри. Я была выше, стройнее, изящнее, даже от неуклюжести избавилась.

Губы растянулись в довольной улыбке и я, наконец, вышла из ванной комнаты, чтобы показаться Гану.

— Лерой хвали меня, ибо я сделал из тебя прекрасного лебедя.

Я хихикнула и присела в реверансе.

— Это все потому, что лица не видно.

Ган поднял руки.

— Не хочу спорить, вы женщины странно на это реагируете.

— Ничего подобного — я озорно показала ему язык.

Он подошел ко мне и в сопроводительном жесте протянул согнутую в локте руку. На этих каблуках я была одного с ним роста. Вообще противно осознавать, что Ган несмотря на то, что гигантом далеко не был, все равно был выше меня.

Мы спустились вниз, и я в который раз поразилась тому, насколько эти туфли удобные. Я натянула маску наверх на манер ободка.

— Так лучше, она не самое удобное, что я когда-либо носила.

— Стой, подожди, хочу выдать какую-нибудь крутую фразу в стиле наставника супергероя.

— Ты любишь комиксы?

— Слушай, у меня куча денег, шикарная квартира, прекрасная машина. Даже если в постель к девушке, я буду приходить с точной копией светового меча из «Звездных войн» или с накладными эльфийскими ушами, она меня все равно не прогонит.

— Ты хоть кого-нибудь в своей жизни любил?

Мы зашли в лифт, и Ган нажал кнопку минус первого этажа, подземная стоянка.

— Любил. Мы были с ней в одной подготовительной группе, и я женился на ней, как только появилась возможность.

— Все кончилось драматично?

— Да, только совсем не как у Николаса Спаркса. Через год оказалось, что она спит с каким-то парнем из гаражной группы, которому за двадцать пять, а он никак от папы с мамой не уедет, мы развелись, и она отсудила у меня половину имущества.

— Ты после этого стал таким коварным соблазнителем? — я приподняла бровь.

— Отсуди у тебя коллекционный «Феррари», ты маньяком станешь, не то, что соблазнителем.

— Ты что миллионер?

Ган хмыкнул.

— Да поэтому подставляю задницу под пули на миссиях. Мои родители очень богаты, «Феррари» был подарком от отца на свадьбу. Хорошо хоть мать подарила примерно такой же, а то пришлось бы продавать и делить деньги. Они в разводе и у них было соревнование по щедрости.

Мои каблуки зацокали по бетонному полу парковки.

— Мне бы так.

Ган хохотнул.

— Я не видел своих родителей уже лет пять, созваниваемся иногда, правда. То «Феррари» я вернул матери сразу после суда и с тех пор не брал у них ни гроша. После неудачного брака, после того как тебя, буквально, нагнул нищий с гитарой обклеенной картинками из-под жевательной резинки, ты начинаешь понимать, что пора представлять, из себя нечто большее, чем папины и мамины деньги.

Я округлила глаза и посмотрела на Гана. Тот с сигаретой в зубах искал ключ от машины в кармане. Он смог выбить нам служебную машину с поддельными номерами. Как он это сделал, я знать не хотела, да и надо ли? За эти два дня он показал себя совершенно с новой для меня стороны, так что применение на ком-то гипноза я больше не воспринимала как вмешательство в личную жизнь. Оказывается, у Гана была стойкая жизненная философия, что, учитывая его образ жизни, казалось мне совершенно странным.

Расположившись на переднем сидение рядом с ним я поплотнее закуталась в легкий шарф в тон платью. Это была скорее привычка, чем озноб, но Ган услужливо предложил включить печку, от чего я, разумеется, отказалась. Мы выехали в вечернюю темноту Чикаго и понеслись по пустеющим улицам за город. В огромный дом в шикарном пригороде, который сегодня должен был стать моей Бастилией.

— Открой бардачок — подмигнул Ган.

Я нажала на рычажок и достала оттуда золотую сумочку, сделанную на манер старого кошелька. Внутри лежали бомбочки и я чуть не вскрикнула от восторга.

— Криса тут нет, так что имеем полное право.