Цветок Инферно

Нет уж. Они справятся. Придумают что-нибудь. На крайний случай, если всё сложится, можно будет уехать вместе на Солхельм. Спрятаться в горах, забыть о внешнем мире и грёбаных инфернальных законах. Пока об этом рано говорить, но что-то подсказывало, что легким студенческим романчиком их отношения не закончатся. Нет, Тео понимал, что сейчас, в его двадцать два, отношения – это не обязательно навсегда, чаще даже наоборот. Однако же себя без своей демоницы рядом уже не мог представить.

Он улегся вдоль спинки дивана и подтянул к себе Кори, прижал её голову к своему плечу.

– Ты не будешь разбираться с этим в одиночку. Обещаю. И сделаю что угодно, лишь бы вытащить тебя. Пока не знаю как, но придумаю. Мы вместе придумаем, слышишь? – Тео коснулся губами её макушки, вдохнул запах её шампуня. – Ты ведь моя, верно?

– Твоя, твоя. – Кори снова вздохнула. – Ума не приложу, на кой я тебе сдалась. От меня одни проблемы.

Тео погладил её по спине, прижал ещё крепче. Он понемногу успокаивался, хотя каша в голове стояла ещё та, заставляя дышать размеренно, на счёт.

– Ты лучшая воительница Академии, – наконец отозвался он, чуть отстраняя Кори от себя и вглядываясь в её лицо. Прихватил подбородок, огладил большим пальцем щёку и нижнюю губу. – И у тебя есть рога. И хвост. Я ведь всё ещё могу их потрогать?

Кори будто бы немного пришла в себя, и даже подарила ему эту свою улыбку, зловещую и до невозможного притягательную.

– Посмотрим на твоё поведение, Теодор.

Куда она там смотреть собралась – поди пойми. Тео вот будет смотреть только на неё. Обнимать её, целовать, просто быть рядом, несмотря ни на что. Валяться на диване, рассеянно поглаживая плечо и затылок.

Прошло какое-то время, прежде чем Кори, казалось бы, задремавшая, вдруг оторвала голову от его плеча и посмотрела своими невозможными глазами.

– Что? – поинтересовался Тео, внутренне подбираясь – неужели его ждет ещё какое-нибудь откровение, вот с таким времяпровождением принципиально несовместимое?

Но Кори покачала головой, вдруг улыбнулась мягко и ткнулась губами в шею.

– А у вас на Солхельме какие есть традиции? Ну там, договорные браки и вся эта мерзость… Просто интересно, у нас одних вся эта дичь в ходу или кто ещё страдает?

– На Солхельме? – переспросил Тео и вдруг рассмеялся. – Что? Нет, как ты это себе представляешь – выдать замуж Хель или Эйлиф без их согласия? Да и вообще у нас с этим строго, сама понимаешь.

Ещё бы не строго… многие века гренвудских набегов не прошли даром. Это сейчас Солхельм усилен имперскими войсками и имперской же кровью; прежде у островного государства не было никакого спасения от варварских полчищ. На море солхельмскому флоту не было равных, да и в открытых сражениях любой воин с островов стоил десятерых. Но гренвудцев было больше, они жгли их деревни, угоняли скот и похищали женщин – сильных, выносливых и с каплей дивной крови в жилах. Впрочем, они и по сей день не брезговали всё тем же самым – но теперь солхельмцы могли перебить ублюдков и вернуть женщин на родину. Правда, не всегда удавалось сделать это вовремя: многих успевали насильно выдать замуж и обрюхатить. Ну или замучить до смерти. Что и говорить, Тео всё это знал не только из учебников по родной истории – их семья тоже пострадала от северных соседей, пусть и косвенно. Говорить об этом, как и вспоминать, он пока не желал, решив, что лучше поговорить о чем-то более отвлечённом. Хватит с них потрясений на сегодня.

Он обхватил руку Кори, потянул на себя, мягко поцеловал запястье.

– Кстати, браслетов у нас тоже нет. И колец. Вроде как мешают в бою. – На вопросительный (и самую малость поплывший) взгляд Кори он пояснил: – Когда находишься в пылу сражения, нужно думать только о враге. Да кому я рассказываю, ты и сама знаешь. А если у тебя будет что-то, связывающее тебя с твоим партнёром, станешь думать только о нём. О том, кто ждёт тебя дома. Или сражается с тобой плечом к плечу. Глупости, конечно, но на Солхельме считают дурным знаком забирать с собой на войну то, что напоминает тебе о доме.

– Что, совсем ничего? – полюбопытствовала Кори. – Нет, у меня, например, теперь на всю жизнь аллергия на побрякушки, но не у всех же так.

– Брачные руны есть, как-никак триста лет у Эрмегара в друзьях ходим, многие традиции переняли. Но вообще у нас нет брака в привычном понимании. Если два человека живут в одном доме, то они уже семья. Хотя, – Тео перевернул её ладонь, поцеловал в середину, – у нас есть очелья. Причём сделать их нужно своими руками. Девушки обычно плетут из толстых нитей или кожаных ремешков. Мужчина может выковать в кузнице или тоже сплести, но в этом случае кожу он должен добыть сам. Подстрелить оленя, освежевать, выделать его шкуру, чтобы она не была грубой… То ещё веселье, если подумать, – усмехнулся он, припомнив, как рассказывала мама историю их женитьбы с отцом. – У тебя бы вышло красиво, думаю.

– Без сомнения, – надменно фыркнула Кори, – и даже не пришлось бы терзать шкуру ни за хрен собачий убиенного оленя. За такую кучу лет ничего поцивилизованнее не могли придумать?