Цветок ириса

- Это одна из его самых знаменитых картин, – тихо произнесла Виттория рядом, заставив его вздрогнуть и обернуться к ней. В глазах девушки светились восторг и печаль. – Боттичелли написал ее в тысяча четыреста восемьдесят четвертом году. Считается, что на ней изображено рождение богини любви Венеры, появившейся из морской пены. В левой части изображен дух западного ветра Зефир со своей супругой, нимфой весны Хлоридой, который подгоняет раковину с Венерой к берегу, а на суше ее встречает одна из граций, богиня веселья и радости жизни.

Артем не ответил, все также молча изучая глазами холст.

Фантазия вдруг снова дала о себе знать: он представил все ту же девушку, закутанную в светлую мантию и лежащую на театральных подмостках. В воздухе пахло краской и свежей бумагой, в солнечном свете парила и искрилась пыль, а девушка слабо улыбалась, с нежностью глядя куда-то в сторону.

Он зажмурился на мгновение, отвернулся и шагнул в сторону. Виттория медленно последовала за ним.

- Боттичелли всю жизнь провел во Флоренции? – чтобы как-то сгладить воцарившуюся тишину, спросил Артем. Итальянка кивнула.

- Почти. Он ездил по Италии, если его приглашали выполнить заказ, как было с папой римским Сикстом IV. Для него Боттичелли выполнил несколько фресок в папской капелле в Ватикане – позднее капелла так и будет называться Сикстинской капеллой. Но по большей части он жил и работал во Флоренции.

Кивнув своим мыслям, Артем окинул девушку долгим взглядом, от которого та удивленно вскинула бровь, и улыбнулся.

- Что?

- Просто ты великолепно рассказываешь.

Виттория зарделась, улыбнулась смущенно и повела его дальше по залу, вскоре остановившись у еще одной картины.

- Еще одна знаменитая работа Сандро Боттичелли – «Весна». Написана на доске в период с семьдесят седьмого по восемьдесят второй год пятнадцатого века.

- Это апельсиновый сад?

- Да, предполагается, что прототипом сюжета картины стала поэма Лукреция «О природе вещей», там есть отрывок о приходе Весны, которую сопровождают Венера, Меркурий, Зефир и Хлорида, превращающаяся в богиню цветов Флору, а также три грации. – Виттория коротко указала на разные группы фигур на картине. Артем едва удостоил их взглядом, приглядевшись к центральной фигуре.

- Мне кажется, или это один и тот же человек? – с сомнением протянул он, оглянувшись на полотно с Венерой на ракушке.

Виттория довольно хмыкнула, про себя удивившись его проницательности и вниманию.

В первую секунду их знакомства он показался ей интересным человеком, но отнеслась она к нему с настороженностью – юрист из России без каких-либо знаний о традициях города, местных обычаях и языке. Но сейчас он удивлял ее все больше и больше.

Невежеством в его поведении и поступках и не пахло. Искреннее любопытство, желание узнать больше о незнакомом городе – и понравиться ей. Отличить обыкновенный флирт от настоящего интереса Виттория умела легко, что не раз выручало ее в трудных ситуациях.

Однако что-то ей подсказывало, что Артема нельзя назвать просто еще одним туристом или знакомым. Было в нем нечто такое, что заставляло ее саму с любопытством поглядывать на мужчину, когда он этого не видит, – как и ощущать на себе его ответный взгляд, когда этого якобы не замечает она.

- Не кажется. Считается, что на многих своих картинах Боттичелли изображал одну и ту же женщину, ставшую для него музой на всю жизнь.

- Симонетта Веспуччи.

Виттория изумленно на него посмотрела, и только тогда Артем понял, что имя назвал сам. Откуда он его знал, он понять не мог, – оно словно само всплыло из глубин подсознания. Сразу после этого на секунду ему привиделась комната с богато украшенной обстановкой, несколько групп людей – и уже знакомая девушка в оранжевом платье, спускающаяся по ступенькам к ожидавшему ее мужчине.

- Так ты знаешь эту историю? – переспросила Виттория.

- Должно быть, просто имя слышал, – неуверенно ответил Артем. Другого ответа он придумать не мог. – Она была только его музой или?..

- Никто не знает. Кто-то считает, что только музой, другие полагают, что между ними был роман, что она была его большой тайной любовью. За Симонеттой многие ухаживали – Боттичелли, братья Медичи, Джулиано и Лоренцо, и многие другие, – хотя она была замужем.

- Что с ней стало?

- Она умерла, – грустно ответила Виттория. – Чахотка. Ей было всего двадцать три. Кстати, Джулиано Медичи, добивавшийся ее благосклонности – и, по слухам, добившийся, – умер ровно через два года после нее. Боттичелли после ее смерти написал Симонетту на многих картинах, вдобавок к представленным здесь, – например, «Венера и Марс». Предполагается, что на некоторых женских портретах тоже изображена она, но доказательств этому не найдено.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- А сам Боттичелли? Он женился?