Цветок Огдена

Отец давно пробовал отыскать причину трансформаций, происходивших с молодыми людьми в их селении, и придумать лекарство. Его самого, как и его жену, миновала эта участь обращения. А вот его брату, Бодрану, не повезло. Когда они были юными, на Бодрана пало проклятие, но он не смог пройти испытание и сгинул.  Из-за этого, как знала Радмила, Сновид стал травником, к слову, превосходным, но остановить превращения ему никак не удавалось. Веред, староста поселения, не поддерживал отца, оставляя всё на волю духов, и запрещал говорить кому-либо о попытках Сновида найти лекарство, чтобы зря не обнадёживать люд. Радмиле не нравилось, что старейшина отрицает эффект настойки, над которой работал отец, но идти открыто против старейшины было плохой затеей – он запросто мог добиться изгнания неугодных.

– Пусть этот меч станет твоим оберегом. Пусть спасёт тебя, – как заклинание, повторял Сновид, снаряжая утром Радмилу на испытание. Закончив проверять оружие и припасы, он положил флягу с настойкой папоротника в сумку и, подойдя к Радмиле, нежно взял её лицо в свои ладони:

– Прошу тебя, милая, что бы ты не думала о канаварах, что бы тебе не говорила Лада раньше, они – чудовища. Они больше не люди. И если ты не сможешь победить канавара, избравшего тебя, то станешь одной из них, – его голос надломился от сдерживаемых слёз, и он прижал Радмилу к своей груди. – Прошу, я не могу потерять и тебя.