Цветок папоротника

– А не уладится, так пусть разводится, места хватит.

– Да не хочет она…

– Ладно, что заранее причитать, поживём, увидим.

– Твоя правда…

Родители пошептались ещё и затихли.

На следующий день после работы Ульяна зашла к мужу. Он уставился на неё, буравя красными глазами.

– Где была-то всю ночь? Шлялась что ли?

– Постеснялся бы в выражениях… шлялась… у родителей была.

– Что там делала? – Гриша икнул.

– Отдыхала. Пожить у них хочу. Устала я от нашей жизни.

– Вот как. – Гриша опрокинул стопку в рот, крякнул, утёрся рукавом. – Ну, иди, живи. Скатертью дорога. Без тебя обойдусь. Только и знаешь, что ныть да причитать. Мне тоже покоя хочется.

– Пить спокойно?

– А хоть бы и пить, тебе-то что?

– Муж всё-таки…

– Муж?! Тогда терпи, если муж!

Ульяна замешкалась. Может, потерпеть ещё? Муж ведь… Отвернулась к окну, задумалась. Вдруг Гриша резко дёрнул её за руку, усадил к себе на колени. Впился мокрыми от водки губами Ульяне в губы, отчего у неё перехватило дыхание и слегка замутило.

– Пусти, ирод, пусти! – Ульяна вырвалась из цепких объятий, поправила платье. Брезгливо вытерла губы. – Нет, пойду. Без меня, может, одумаешься. Одиночество, глядишь, на пользу пойдёт.

Гриша пьяно захохотал.

– Что, не нравится такой муж? Нам подавай доброго и хорошего, чтобы желания исполнял, на руках носил… Не до-ждёшь-ся! Слышишь, ты, уродина!

Ульяна молча собирала вещи. Не сказав ни слова, вышла из дома и пошла к родителям. Там ничего не спрашивали, понимали, как ей тяжело. Молча поужинали, посмотрели телевизор и пошли спать.

Две недели Ульяна не ходила к Грише. Мишку встретила, к которому Гриша хотел в бригаду пойти, не утерпела, спросила, не просился ли муж?

– Нет пока. Но могу взять, он мужик толковый, работать умеет. Только пить – ни-ни! Сама понимаешь…

– Да понимаю. Надеюсь, придёт в себя, одумается.

– Скажи, что жду его, даже рад буду. У меня сейчас двое ушли, работать некому.

– Скажу. А тебе спасибо!

– Да не за что. Работать будет, получкой не обидим. Ну, бывай, побегу! – Мишка махнул Ульяне на прощание рукой, Ульяна слабо улыбнулась. Может, всё не так и плохо? Ну, уволился, что с того? Разве мужик работу себе не найдёт? Тем более, в деревне… Проснётся пару раз в пустом доме, увидит грязь, запустение, взвоет.

Ульяна немного повеселела. Решила в выходной к Грише зайти, тайком от родителей. В субботу они собирались в соседнюю деревню, к родственникам, с ночевой. Вот Ульяна и надумала к мужу сходить, проведать. Душа-то болит… может, убраться надо, приготовить чего… Пару раз видела Гришу, когда мимо его дома проходила, а он на завалинке сидел, так даже не повернулся в её сторону, не окликнул. А у Ульяны сердце дрогнуло, жалко стало его аж до кончиков пальцев. Сидит заросший, неухоженный, одинокий. Хотела войти, но побоялась: прогонит. Так и прошла мимо… Но в субботу обязательно зайдёт, тем более что и повод нашёлся – про Мишку сказать, про работу. Небось, денежки-то кончаются.

В субботу Ульяна еле дождалась, пока родители уехали, и побежала к Грише. Дверь в доме была открыта, и Ульяна зашла. Свет не горел, было темно и воняло кислятиной, но Ульяна чувствовала, что Гриша дома. Она позвала его, он не ответил. Тогда Ульяна прошла в комнату, зажгла свет. Гриша храпел на кровати одетый. На столе окурки, пустая бутылка, остатки закуски на газетном обрывке. Ульяна вздохнула и принялась за уборку. Выбросила мусор, помыла полы с хлоркой, чтобы избавиться от спёртого запаха. Гриша всё спал. Тогда Ульяна приготовила ужин – нажарила картошки с луком, нарезала колбасы, что с собой принесла, вскипятила чайник, и села ждать, когда муж проснётся. Надеялась, что трезвым будет, и она сможет про Мишку ему сказать.

Гриша проснулся, когда уже темно было, поворочался на кровати, потянул носом, сел, свесив босые ноги с кровати.

– Ты что ли, Уля?

– Я, кто же ещё? Или ждал кого? – На Ульяну вдруг злость накатила. – Только все зазнобы твои нынче в покойниках числятся, или забыл?

Гриша молчал, будто и не слышал обидных слов. Скрёб пятернёй нечёсаную голову.

– Пойдём, горе моё, я картошку нажарила. – Ульяне стало стыдно за то, что сказала, но слово не воробей…

Гриша поплёлся за Ульяной на кухню. Сел на табуретку, принялся за еду. Съел, попросил добавки, запил чаем.

– Вкусно… А ты чего пришла-то?

– Вроде ты муж мне…

– Вроде муж… Только зря всё это…

– Что зря?

– Ходишь, заботишься… Пропал я уже… да и не люблю тебя…

– Это ты от водки одурел, а не пропал. Я Мишку видела, он в бригаду тебя зовёт, говорит, заработки хорошие. Там двое ушли, работать некому, он хоть сейчас тебя взять готов. Ну, Гриш?! Нормально ведь всё. Может, хватит дурью маяться?

– Не знаю, подумать надо.

– Да что тут думать?! Пока думать будешь, он других возьмёт, а ты с носом останешься. На что пить-то будешь?

– И то верно. Об этом я и не подумал… На питьё тоже заработать надо. Ладно, уговорила, схожу к нему завтра. Довольна?