Цветок среди кирпичей

Как-то она пожаловалась тетке и попросилась пожить у нее. Но тетя боялась отца Любы и не хотела с ним связываться. Так и получилось, что Люба осталась одна. Теперь же она оказалась в заложниках у какого-то бандита. Про них она раньше по телевизору в новостях да в кино. Но сюжет фильма перешел в жизнь. Нет бы что-нибудь про любовь и приключения. Ей достался криминал. Хотелось вновь оказаться дома. Чтоб была жива бабушка. Но этого было не вернуть. Оставалось только приспосабливать к условиям новой жизни.

Время тянулось медленно. Как и положено, в ноябре быстро стемнело, но Люба боялась зажечь свет. Хотелось есть. Только Люба не решилась подойти к холодильнику. Она боялась каждого звука и каждой тени. Ее выключило часа в четыре. Как Люба сидела в кресле, так и уснула.

Щекотно. Как будто теплый ветерок вернул ее в лето. Люба резко открыла глаза. Стас сидел перед ней на корточках и довольно улыбался.

– Держи, – он протянул ей рожок мороженого.

– Спасибо. – Люба дрожащими руками взяла мороженое.

– Замерзла или испугалась?

– Испугалась.

– Ты ужинала?

– Нет.

– Тогда пойдем, составишь мне компанию.

На кухне часы показывали десять ночи. Стас что-то напевал себе под нос, периодически посматривая на Любу. Она же боялась.

– Я не собираюсь тебя убивать и обижать. Нет у меня привычки детей трогать. Особенно если эти дети умеют держать язык за зубами и не суют свой любопытный нос в мои дела.

– Не буду.

– Правильно. Ты раньше в Москве жила?

– В Ленинградской области.

– Была когда-нибудь в Москве?

– Нет.

– И города не знаешь?

– Откуда? Мы ведь с отцом только сюда три дня как приехали.

– Завтра гулять пойдем. Все равно до шести свободен. Побуду экскурсоводом, – решил Стас. Люба промолчала. – Я когда сюда приехал, то несколько дней к городу привыкнуть не мог. Слишком большой и шумный. Одно метро чего стоит. Несколько дней просто ездил и город смотрел, изучал. Привыкал к такому количеству народа на улицах, в транспорте. Через неделю уже обжился. Но все равно непривычно тратить два часа, чтоб добраться с одного конца города до другого. Плюс еще пробки.

– Зачем вы мне все это рассказываете?

– Просто поговорить хочу. Не все же время нам с тобой молчать?

– Ясно.

– Что тебе ясно?

– Просто вспомнила, что вы говорили на счет «меньше знаешь – крепче спишь».

– Не надо все так буквально воспринимать. Это касается моих дел. Но есть же и другие темы для разговоров, – хмыкнул Стас.

– Наверное, вы правы, – осторожно ответила Люба.

Стас намеренно напугал ее, но не думал, что девчонка испугается так сильно. Каждое слово обдумывала прежде, чем сказать. Но держалась. А глаза заплаканные. Красные. Ничего. Лучше сразу предупредить, а не расхлебывать то, что она может натворить. Он вспомнил свои пятнадцать лет, когда инстинкт самосохранения отсутствовал напрочь. В голове было желание попробовать все на свете, а о будущем не задумывался и на минуту. Казалось, оно так далеко, что никогда не наступит. А потом раз и восемнадцать лет, которые он встречал, бегая от военкомата. Но все равно попался, и пришлось два года отслужить. Тогда и понял, что детство закончилось, а жизнь стоит того, чтоб ее беречь.

Разговорить Любу в этот вечер ему не удалось. Больно настороженно она к нему относилась. Ну и правильно делала. Он бы на ее месте вел себя так же. Потом они до двух часов ночи смотрели фильм, пока Люба не уснула. Хоть в эту ночь она никуда убежать не пыталась. Можно было выспаться.

ГЛАВА 3.

После завтрака Стас кинул Любе два пакета с вещами. Брюки, свитер, ботинки, штаны и шапка с шарфом. Все это завершила куртка.

– Зачем? – не поняла Люба.

– Не хочу себя чувствовать сутенером, а так и будет, когда ты наденешь свою веселую юбочку, – засмеялся Стас, увидев, как Люба опять покраснела. После этого все споры прекратились.

Он давно не бродил просто так без цели по городу. Одно время ему нравились такие прогулки. И это лучше, чем сидеть в четырех стенах. Чего там девчонка еще напридумывает. Хотя ведет себя благоразумно. Не истерит – это уже хорошо.

Москва с Воробьевых гор была как на ладони. Серый, унылый город под хмурыми тучами. Он не понравился Любе. Но вот из туч выглянуло солнце, и город преобразился. Стал походить на красивую открытку. Яркий, манящий, притягательный. И холодный ветер уже не казался таким противным. В душе поднималась волна восторга и непонятного предчувствия, которому Люба не могла найти определения. Но казалось, что это что-то хорошее.

– Завораживает. – с улыбкой наблюдая за Любой, сказал Стас.

– Красиво, – согласилась она. – А мне вначале город не понравился. Он какой-то грязный и серый.

– Потому что пасмурно. И люди здесь предпочитают носить темную одежду. Вот и кажется все серым, – вдыхая морозный воздух, ответил Стас.

– Я их понимаю. Прислонишь к чему-нибудь и испачкаешься. А на темном грязи не видно,– по-деловому ответила Люба.

– Какая практичность в твоем возрасте, – сказал он и как-то странно посмотрел на нее.

– Попробовали бы вы отстирать белую шапку, которой вытерли дверь автобуса. Поверьте, после этого вы тоже стали бы практичнее, – хмыкнула Люба.