Цветок Зари. Книга первая: На пороге ночи

Пока в большую каюту, занимаемую Излой, входили люди, ей удавалось держаться так, как было запланировано, но когда показались зуланзры… Изла невольно прижала к брюшку все четыре руки, усики её затряслись, а крылья сами собой метнулись за спину.

Белтран и Глаша почтительно склонились перед принцессой, находясь при этом на почтительном же расстоянии и следя за тем, чтобы ненароком не улыбнуться. Впрочем, риск был невелик: не очень-то им хотелось ей улыбаться.

Не давая принцессе опомниться, Лора с напускной горячностью изложила ей историю рождённого на днях Тайного Союза, посланцы которого под видом простых артистов путешествуют по Галактике.

Рассказала и о необычном членском взносе, который должен внести Жиззеаужж, если пожелает вступить в Союз. В общем, она обрушила на Излу всю информацию разом, не давая ей прийти в себя и перемежая свой рассказ скрытой и явной лестью. Что поделаешь? — противно, но необходимо.

Возможно, у Излы были вопросы, но могла ли она их задать, если ей уже сообщили, что она, с её необычайно острым умом, конечно же, поймёт всё, и поймёт, разумеется, правильно?

Возможно, у неё были сомнения, но могла ли она к ним прислушаться, если ей так хотелось, вернувшись домой, похвалиться своими достижениями?

Легко загнанная в ловушку собственным тщеславием, Изла во всё поверила и со всем согласилась. В её лице Тайный Союз приобрёл мощную поддержку при дворе.

Расстались тепло, можно даже сказать, по-дружески. Правда, принцессу взволновало сообщение о ещё четверых членах группы, следующих на другом корабле, но после уверений в том, что этим четверым далеко до зуланзров и они, конечно, не страшнее людей, она окончательно успокоилась и держалась с посланцами Тайного Союза так милостиво, как, наверное, ни с кем прежде.

Оставшись одна (стражи, разумеется, не в счёт) наследная принцесса ещё раз всё обдумала и осталась весьма довольна случившимся, но главным образом — собой.

Замаскированные посланцы могущественного Тайного Союза, по их собственному признанию, внимательно наблюдали за её переговорами с этим жалким Галактическим Союзом. Так что их желание заключить союз с Аззой — исключительно её заслуга!

Она не уронила чести королевского дома, напротив — подняла её на недосягаемую высоту! Наследная принцесса была счастлива: теперь ей есть что предъявить по возвращении. Ей удалось достичь куда большего, чем то, к чему стремилась королева. Да… это наводит на размышления… весьма приятные и многообещающие размышления…

А пока наследная принцесса Изла грезила о верхней чашечке Цветочного Трона, “Лазурный” и “Полосуха” стремительно мчались по звёздному океану, с каждым часом приближаясь к крохотному островку, к прекрасному цветущему Жиззеаужжу, над благоухающими лугами которого уже нависла незримая тень.

========== Глава 19. Планета цветов ==========

Феату нередко называли цветущим садом Галактики, но это потому, что никогда не видели Жиззеаужжа — подлинного царства цветов.

Невозможно вообразить такое богатство красок, такое разнообразие размеров и форм, какое предстало перед путешественниками.

Дома, лёгкие и изящные, чем-то напоминающие цветы, мосты из светло-серого камня с розовыми прожилками, словно парящие в воздухе, горожане в прозрачных одеждах, узкие улочки и широкие площади — всё утопало в цветах и зелени, всё казалось органичной частью этого растительно-цветущего мира.

Большинство цветочных чашечек были такого размера, что в каждую из них человек мог бы полностью погрузить лицо. Они слегка покачивались на упругих стеблях, подобно великолепным драгоценным кубкам, наполненным нектаром.

Намиянки приготовились к тяжёлому испытанию, ожидая, что воздух этого мира покажется им удушающе-приторным. Мррум тоже настороженно прижал усы, покидая уютную “Полосуху”.

Морские девы по-настоящему любили только один запах — запах моря, также отдавая должное свежим и чистым ароматам, лишённым сладкой тяжеловесности; киф, как и Кенур, обладал по части запахов вкусом странным и непредсказуемым, но его чувствительное обоняние определённо не вынесло бы атмосферы, благоухающей, как облитый духами платок.

К счастью, подобного не вынесли бы и сами жиззеа. Их обоняние так же было весьма чувствительно, и к запаху цветов они относились с придирчивостью придворной красавицы, выбирающей туалет для королевского бала. Несмотря на свои более чем внушительные размеры, все цветы имели тонкий нежный аромат.

К северу от столицы, чьё название было для человека практически непроизносимо, взметнулся к безоблачному небу замок из белого камня, отделанный изумрудно-зелёными и нежно-розовыми минералами, лёгкий, будто ажурный, окружённый стройными шестиугольными башнями и фонтанами, рассыпающими алмазные брызги по кустам, усыпанным розовыми, сиреневыми, белоснежными влажными венчиками, и, конечно, по огромным цветникам, окружавшим замок.