Цветок живой, благоуханный… (сборник)

С каждым днем у Федора прибавлялось забот в его большом лесном хозяйстве. Живой организм тайги нуждался в постоянной защите от любителей даровой поживы. Браконьерство для таких «горе-охотников» становилось не только средством, но и целью существования. Пытаясь спасти природу от поругания человеком, Федор терялся, чувствуя свое бессилие перед стихией истребления, захватившей души людей. Все, чему его учили в школе и в институте, что он сам усвоил с детства из уроков отца, все, казалось, теряло смысл, обесценивалось, столкнувшись с этой безудержной погоней за наживой. Федор не мог примириться с таким положением вещей, но боролся в одиночку, никому не доверяя после бегства жены, и часто терпел поражения. С годами он еще больше замкнулся в себе, посуровел. Люди относились к нему no-разному одни ненавидели и боялись, другие уважали, но никто не любил. Внезапно в его одинокой, бедной радостями жизни произошла резкая перемена. Как-то летом на практику в его лесничество прибыла группа учащихся Бийского лесного техникума. Это был еще совсем зеленый, без устали галдевший народ. Поначалу Федора раздражали глупые выходки ребят, их непрестанный гомон, беспричинный смех, но вскоре он привык и даже привязался к практикантам, стараясь передать им все, что сам знал о жизни тайги. Отношения между ним и молодежью установились хорошие, дружеские. Среди девушек-практиканток одна особенно привлекла внимание Федора. Звали ее Аленка. Федора поразило в ней удивительное сочетание наивной доверчивости, с какой она тянулась к людям, и недетской печали в больших серых глазах. «Сирота, наверное» – думал он, сочувственно глядя на нее. Федор не ошибся. Аленка осиротела десять лет назад.

Жила она тогда с родителями и старшим братом Иваном в поселке леспромхоза. Отец вдруг затосковал в родимой глуши и завербовался на север, обещал забрать семью, когда устроится с жильем, прислал два письма и один денежный перевод и как в воду канул. Мать поехала разыскивать отца и тоже сгинула, оставив Аленку с братом на иждивении бабушки, больной старухи, которая вскоре умерла. Окончив школу, Иван пошел работать в леспромхоз, но он был еще несовершеннолетний, и ему не доверили воспитание младшей сестры. Из органов опеки приехала строгого вида женщина с холодным лицом и одним росчерком пера решила судьбу Аленки, оформив ее в интернат.

Разлученный с сестрой Иван от тоски не находил себе места в опустевшем родительском доме и перебрался в общежитие поближе к своей бригаде. Народ в ней подобрался разный, как говорится, со всячинкой. В большинстве своем это были сорвавшиеся с насиженных мест люди, метавшиеся по жизни в погоне за длинным рублем, который сразу на «радостях» и пропивался. Ивана постепенно затягивала эта бесшабашная жизнь. Он не хотел быть белой вороной, боясь оказаться в одиночестве. Ему исполнилось уже восемнадцать лет, и было решено «прописать» его в бригаде как полноправного члена. Закончилась эта затея плачевно. Сплавщики, основательно подгуляв, подняли беспорядочную стрельбу (многие из них баловались в тайге ружьишком, и почти у каждого была двустволка). Угомонились они далеко за полночь, а утром, протрезвев, обнаружили, что один из сплавщиков, повздоривший накануне с бригадиром, был тяжело ранен в пьяной перестрелке. Он потерял за ночь много крови и умер по дороге в больницу, не приходя в сознание. Началось следствие. Иван был самым молодым в бригаде, к тому же рос без родительского глаза, и проще всего было свалить вину на него. Ему намекнули, что лучший выход в его положении – признаться во всем самому, чтобы не будоражили всю бригаду. Срок он получит небольшой, ему зачтутся его молодость и чистосердечное признание, а товарищи по бригаде возьмут шефство над Аленкиным детдомом, и его младшая сестра ни в чем не будет знать нужды. Последний довод особенно подействовал на Ивана, и он согласился взять всю вину на себя. Его приговорили к десяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима. Так трагически оборвалась юность Ивана, по-настоящему не начавшись.

Аленка в то время была слишком мала, и ей ничего не сказали о случившемся. Повзрослев, она узнала, где находится ее брат и за что он был осужден, но не поверила ни одному плохому слову о нем, убежденная в его невиновности. Выйдя из интерната, Аленка поступила в Бийский лесной техникум, надеясь по окончании учебы получить направление на работу в родной леспромхоз и дождаться там возвращения брата. Перейдя на последний курс, она поехала на практику в лесничество, где встретила Федора.