Цветок Зла (СИ)

Жажда усиливала острейшую боль в поврежденном горле, а воды во фляге больше не было. Все, что мог позволить себе мужчина, это обтереть почерневшее от пота, смешанного с угольной пылью, лицо внутренней стороной влажного шарфа. Это доставило сомнительное облегчение. Офицер Гуччи встал и осмотрел руины подъемных конструкций. У подножия груды ржавого металла ему удалось обнаружить запорошенную черной пылью каску с коногонкой и старую кирку. Через каску сбоку проходила небольшая трещина, но коногонка, к удивлению полисмена, оказалась в рабочем состоянии. Томас вооружился киркой, надел каску и включил фонарь. Стены колодца в его мощном свете стали до мельчайших деталей отчетливыми, но бездны квершлагов оставались непроглядными. Они открывали беззубые пасти с четырех сторон, окружая отчаянного человека потенциальными опасностями. Никаких отблесков пожара не наблюдалось вокруг, и невозможно было предугадать, где доведется встретиться с огнем. Натянутой тишине стать абсолютно всепоглощающей, вакуумом для органов чувств не позволяли только прерывистые шорохи подошв обуви полисмена, переступающего на месте и безрезультатно озирающегося, невольно задерживая взгляд на трупах монстров, насаженных на металлоконструкции – зрелище это было сродни картине дяди Филлипа, изображавшей казнь на колу. Внезапный рев, подобный исступленному крику боли смертельно раненого человека, поднялся из земных недр и пробежал вибрацией по колпаку кромешного мрака. Гуччи невольно дернулся всем телом. Взгляд его теперь беспокойно обшаривал пол околоствольного двора – мужчина был уверен, что звук раздался где-то внизу. Под металлическим хаосом, служившим когда-то подъемным механизмом, просматривался зумпф. Томас, взглянув вниз, заметил, что под околоствольным двором под одним из квершлагов гидросмесь в отстойниках подозрительно окрашивалась чем-то густым, вязким, темно-красным. Офицер не знал такой горной породы, растворение которой давало подобную черно-багряную массу, что могла создать иллюзию того, что из горной выработки вытекает свернувшаяся в цельный полужидкий сгусток кровь. Но необъяснимое явление хотя бы помогло с решением, какой квершлаг требуется обследовать в первую очередь.

Крупицы угля скоро налипли на потное лицо маской. Казалось, пыль забила высохшие дыхательные пути по всей длине – Гуччи то и дело срывался на кашель, доставляющий пронзительные мучения. Свет коногоки лизал хаотично граненые каменные стены квершлага, цепляясь за потемневшие деревянные балки и тоннельную крепь. Долгое время, углубляясь во чрево земли, Томас не находил ничего, кроме груд разбитой породы. Поначалу он даже не обратил внимания на несколько пыльных листков бумаги под ногами, но все же вернулся и стряхнул с них мелкую угольную крошку. Отпечатанный на машинке текст сохранился почти идеально, и его содержание без малого озадачивало:

«Д. Эвери, 

заместитель директора общественной организации «Историческое Общество Сайлент Хилла»

генеральному директору угледобывающего предприятия «Шахта им. Р.Уилтса» 

И.Т. О’Спайеру

Предметом сего обращения является фрагмент наскальной росписи, обнаруженный в начале ноября 1964 года рабочими угледобывающего предприятия в ходе прокладки нового квершлага №4. По всей видимости, в данной местности некогда находилась ныне заваленная пещера, в прошлом используемая коренными поселенцами как ритуальное место. Историческое Общество Сайлет Хилла выражает руководству «Шахты им. Р.Уилтса» в Вашем лице благодарность в организации заявленной геологической экспертизы.