Цветом света

А на следующий день Гречишников уехал по своим делам. Связаться мне было не с кем: и Болт, и Кливленд в больнице. Надо было возвращаться в бордель, тогда бы я потеряла Александра. И я осталась в гостинице. Гречишников намеревался пробыть в Москве еще неделю. То, что мы творили – просто праздник. Так счастлива, казалось, я никогда не была… И каждый новый день приближал конец. Каждый день я набирала номер телефона Болта, а тот не отвечал. Но все было намного проще: обо мне хозяину доложили через того же администратора гостиницы…

Это случилось на шестые сутки. Приехал Александр. Впервые он был холоден, не взглянул на меня, подошел к окну:

– У меня возникли проблемы. Небольшие, но никак не предусмотренные.

Сердце упало.

– Это связано со мной? – спросила я.

– Да, – он обернулся. – Перчик.

Кто бы мог подумать: меня это обидело! Имя, к которому я привыкла за последние годы, с его губ – было кощунством! Но я взяла себя в руки:

– Мне уходить?

Александр подошел:

– Ты очень странная. Загадочная. Таких женщин я не встречал. Не думал, что… – он замолчал.

– Что шлюха может быть такой? Да, наверное, я оригинальная особь! – и я поднялась, чтобы выйти.

– Постой. Я просил подождать тех людей, что за тобой пришли. Заплатил им по их требованиям. Мне обещали – с тобой ничего не сделают. Это правда?

– Я приношу много денег.

– Очень?

– Я даже не знаю, – чем больше я с ним говорила, тем больше хотелось плакать.

Александр заметил.

– Расскажи мне.

И я рассказала, может быть, не так много, как сейчас, но достаточно, чтобы понять, насколько я «обожаю» свою жизнь. Как я тогда ревела! Оказалось, прежде я ничего не вспоминала из того, что со мной было, и каждый виток моей истории вызывал бурный поток слез.

– Ясно, – остановил Александр. – Нарочно не придумаешь. Посмотри на меня.

Он вытер мне лицо.

– Есть предложение. Я еще молод, богат, женат. То, что случилось между нами, в жизни случается не часто. Если ты согласна быть моей любовницей, я заберу тебя с собой в Питер.

Гречишников был откровенно жесток, но для меня слова его прозвучали рождественской ораторией. Я не могла не согласиться. Он выскочил из номера…

Разбудил меня Майк. Должно быть, я уснула от долгого ожидания и усталости, рухнувших на меня с последними событиями.

– Собирайся, – бросил он.

– Куда?

– Мы уезжаем.

– А Саша?

– Он поручил мне отвезти тебя, а сам приедет послезавтра. В Москве у него еще дела не закончены…

Вот так неожиданно я оказалась в Санкт-Петербурге. Город мне понравился в первый же день, несмотря на сырой воздух и низкое серое небо. Он совсем не походил на Москву: благородная осанка, прекрасное лицо, а в душе ни единого человека из тех, кто меня знал. Ушли в прошлое сутенеры, скользкие гостиничные служащие, невидимые хозяева, похотливые мужики… и женщины – а какие они? – никогда не задумывалась. Бессильные? Глупые? Проклятые? Все равно – прощайте…

Сначала я жила в офисе Александра, на Московском (ирония судьбы – столица не хотела так сразу меня отпускать), но приехал Гречишников и снял мне квартиру на Васильевском острове, накупил туда разной одежды и утвари. В своих запросах я старалась быть скромной, Саша смеялся надо мной. Потом я выяснила, что тратил он гораздо больше:

– Раз в месяц я должен класть деньги на определенный счет в банке, – ответил Гречишников. – Они отказались тебя продать.

– Во сколько я обхожусь?

– Не беспокойся. Не хочу, чтобы ты считала себя обязанной. А с этим «пунктом проката» я как-нибудь разберусь.

– Ты разговаривал с кем? С самим Коровкиным?

– Нет, это был Гумбольдт…

Нежданное счастье. Я не только избавилась от всех своих забот, унижений и ненавистных мне людей – я любила и была любимой. С Сашей мы встречались почти каждый день. Много времени у него отнимала работа. Он занимался автомобильным транспортом, железными дорогами, топливом и еще чем-то… Впрочем, это меня не касалось. Из личных его пристрастий я знала лишь: черный «Джони Уокер», покер и себя. Все выходные он проводил со мной. Брал с собой на вечеринки. Однажды привез в Пески, на это самое место, показал мне готовый фундамент и сказал, что здесь будет наш дом…

Саша не мог дать мне полной свободы, он не мог дать той силы, о которой я всегда мечтала, но когда он был рядом, я ничего не боялась и ничего большего не хотела. Без него – порой скучала от безделья, хотела даже работать куда-нибудь пристроиться, но он запретил. И я развлекалась тем, что ходила с Майком в Мариинку. Я была послушна… Я была счастлива…

Однажды Саша исчез почти на неделю, не предупредив меня. Я стала волноваться. На работе отвечали: он в командировке. Личная его трубка молчала. Домашнего телефона я не знала, но если бы знала – что толку?.. Я ждала неприятностей – они пришли. Ночью, это было уже шестое апреля, то есть, минуло более года со дня нашего знакомства, Саша позвонил:

– Здравствуй, Женя.

– Сашенька, где ты? – я обрадовалась родному голосу и не сразу обратила внимание на его холодную отторженность.

– Только что из Москвы.

Одно слово «Москва» едва не вызвало у меня обморок:

– Что случилось?