Цветущий бизнес

В поисках дома теперь я больше рассчитывала на вора, братца Катерины, поэтому нехотя ответила:

— Будем, но в другой раз. Сегодня хочу заехать в одно место.

— Я не против, у меня тоже есть дела. Ты на “Хонде”?

— Да.

— Подбросишь?

— Подброшу, но у тебя же…

— Не хочу светиться на своем “Бентли”, — оборвала меня Тата. — Правда у меня небольшой груз.

Груз оказался большим и многочисленным: шесть огромных доверху набитых сумок. Часть из них уложили в салоне.

— Остальные придется в багажник, — извиняясь, сказала Власова.

Я открыла багажник и ахнула. Там стояли Масючкины герани, про которые я намертво забыла. Кое-какие уже привяли, кое-какие Катерина помяла своими продуктами. Я горестно посмотрела на Власову.

— Что будем делать?

— Давай отнесем их ко мне, а потом заберешь, когда привезешь меня обратно.

Мы отнесли герани в квартиру, поставили их на подоконнике, полили и отправились по делам.

Я уже сообразила, что Власова на всякий случай увозит из дома самое ценное, поэтому и не хочет ехать на своей машине, но куда она это увозит? Я надеялась разгадать загадку, навязавшись помочь тащить сумки. Но сумки тащить не пришлось. Из вполне приличного коттеджа, около которого я остановила машину, вышел… тот лысый, которого я видела в клубе и которому принадлежит четверть морского побережья и чуть ли не все магазины Ростова.

Мужчина был неслабый. Чмокнув Тату в лоб, он взял по две сумки в каждую руку и легкой походкой отправился в коттедж. Она подхватила остальные и устремилась за ним. Я задумалась, смогу ли найти этот коттедж без Таты. Всей душой старалась запомнить дорогу, но после того чертова дома уже ни в чем не была уверенна на все сто.

Вскоре Тата вернулась, плюхнулась на переднее сиденье и сунула мне в руку бумажку.

— Что это? — удивилась я.

— Адрес. Ты же все всегда забываешь. Если я пропаду, найдешь меня здесь. Сюрдик о тебе знает.

— Сюрдик это лысый?

— Да. Ты уже сообразила, что нас связывают некоторые отношения?

— Сообразила еще там, в клубе.

Власова изумилась.

— Как тебе это удалось?

— Вы с Сюрдиком так смотрели друг на друга, что трудно было не сообразить. Как тебе удается находить для своих мужчин такие ужасные клички?

— Им нравится, — усмехнулась Власова. — Сюрдик вообще от меня без ума.

— А ты от него?

— Я от него жду помощи.

— Ты сказала, что он знает обо мне. Что именно?

— Что ты моя школьная подруга.

— И все?

— И все.

Я заглянула в бесцветные глаза Власовой. В них не было лжи.

— И про Верочку ты ему рассказала?

— Ну уж нет, в таких делах у меня к мужчинам доверия нет. А-а, поняла, тебя насторожили мои сумки? Ерунда, сказала, что собираюсь уйти от мужа и на какое-то время хочу спрятаться от его верзил, я имею ввиду секьюрити Мазика. Сюрдик был рад. Этот дом, — Власова кивнула на коттедж, — оформлен на приятеля Сюрдика, так что, в случае чего, здесь меня трудно будет разыскать.

Я с новым интересом посмотрела на коттедж. В окне второго этажа шевельнулась занавеска. Или мне показалось.

— Ясно, — сказала я, решив что достаточно помозолила глаза Сюрдику. — Куда теперь? Учти, у меня тоже есть дела.

Власова опечалилась.

— Жаль, мне сильно не хватает тебя, особенно сейчас. Поехали бы в клуб, закусили…

— Не соблазняй, — отмахнулась я и подумала о тете Маре.

— Ну, как знаешь.

Я высадила Тату у подъезда ее дома.

— Может поднимешься? — спросила она.

— В другой раз, спешу. Тетрадку, вон, твою хочу почитать, — я кивнула на заднее сиденье, куда бросила ее впопыхах. — Сама же просила завтра вернуть.

— Ну хорошо, поезжай, — хлопнула дверцей Власова и повернулась ко мне спиной.

— А герани? — вдруг вспомнила я.

— Хочешь, куплю их у тебя? — оживилась Власова.

— Ты же не любишь цветов.

— Какая разница, возьму и куплю. Вон Верка же их любила. Может хоть этим прельщу Мазика. — Она протянула мне солидного достоинства купюру. — Беру все.

— И те, что остались в багажнике? — обрадовалась я, но Власова меня разочаровала.

— Нет, только те, которые занесли в мою квартиру.

Я обиделась. В багажнике остались две нераспечатанные коробки, в каждой по восемь гераней.

“Если сегодня не избавлюсь от них, придется распечатывать коробки, поливать цветы и снова их запечатывать,” — подумала я. Желание срочно избавиться от гераней охватило меня, но по выражению лица Власовой было видно, что вряд ли в сей миг суждено его осуществить.

— Убери деньги. Цветы дарю. Подарила бы и те, что в багажнике. Зря не хочешь.

— Куда мне столько, — рассмеялась Власова. — Не так уж и сильно люблю я Мазика.

Она побежала к подъезду, у ступеней приостановилась, помахала мне рукой и послала воздушный поцелуй.

— Иди ты к черту, — буркнула я, зло ударяя по газам и направляясь на Садовую.

“Как там моя Иванова,” — подумала я, проезжая мимо мединститута, и в тот же миг увидела далеко впереди ее тщедушную фигурку в затрапезном плаще с пятнами грязи на подоле, которые, видимо, так ей и не удалось до конца отчистить. А может это уже новые, что совсем неудивительно. Иванова шагает так, что комья грязи долетают до спины, не говоря уже о подоле.