Цветущий бизнес

Я отправилась к Катерине, предупредила ее, что вернусь поздно, но “Хонду” оставляю. Она не возражала и заметно повеселела. Дождавшись сумерок, расспросила Катерину как найти соседа Сергея и отправилась к нему.

Он жил один. Сидел за столом, ел бутерброд, пил чай и читал мою книгу. Я и раньше не сомневалась в нем, а теперь и вовсе стало ясно: можно обращаться с любым вопросом. Не хотелось злоупотреблять, и я решила хорошо заплатить за услугу.

— Автомобиль Катерины поломался, а мне нужно в город, — сообщила я с грустью в глазах.

Сергей встрепенулся.

— Могу починить.

— Нет, спасибо. Помощь нужна, но другого характера. Не могли бы вы меня отвезти в город на своей машине?

Он бросил бутерброд и вскочил с места, выражая готовность ехать сейчас же. Это меня растрогало. Бывают же такие милые мужчины. Вот за каких надо замуж выходить. Тем не менее, он холост. Это тоже кое о чем говорит.

Я не изверг, и позволила ему доесть бутерброд. После этого мы поехали в Ростов. В пути по ходу беседы я старательно выпытывала что произошло в тот вечер, когда он пьяную меня вез на дачу к Катерине. Это было непросто, Сергей отличался удивительной неразговорчивостью, но все же выяснилась потрясающая вещь: он забирал меня не у кафе “Загородное”, а прямо с дачи Власовой.

Произошло вот что. Я позвонила Ивановой, сказала, что я пьяна, попросила забрать меня и подробно рассказала куда ехать. Видимо мне объяснил Владимир, потому что сама-то я знать этого никак не могла. Иванова не побежала ловить попутку, она побежала к Сергею. Он привез ее на дачу, сам постучал в дверь и с помощью Владимира транспортировал меня в “Хонду”. Иванова все это время пряталась в его машине.

Вещь понятная, ей было стыдно за меня. Окажись я на ее месте, вела бы себя так же и тоже не слишком стремилась бы к общению с тем, с кем напилась Иванова, но зачем ей понадобилось придумывать кафе “Загородное”? Неужели из бабской зависти? Такого за ней раньше не водилось. Может Сергей чего-то не договаривает? Того, что знает Иванова и чем боится расстроить меня.

Честно сказать, ехала я на опасное дело, поэтому отложила все мелкие проблемы на более подходящее время. Тем более, что мы уже подъезжали к клубу.

Количество дорогих автомобилей говорило о том, что поминки в разгаре. На стоянке не было свободного места; “БМВ”, “Форды”, “Порше”, “Тойоты” и “Мерседесы” стояли везде, где это не запрещали правила дорожного движения.

Я попросила Сергея остановить машину у поворота на дачную улицу, решив дальше идти пешком. Там мы простились. Предварительно я взяла с него слово, держать наше путешествие в тайне. Он удивился, но слово дал. Те мучения, с которыми я получала у него предыдущую информацию, вселяли надежду, что слово он сдержит.

Глава 25

Я вошла в холл. Там было темно, но долго так продолжаться не могло. Я тоже любила Власову и собиралась ее помянуть. Я любила ее не как подругу, а как часть своего детства, как добрую память, как шаги в прошлое…

В общем, как бы там ни было, Власову я любила, хоть и не была с ней близка. Но здесь уже была только моя вина. Она всегда тянулась ко мне, а меня отпугивала ее коса. У Нелли тоже была коса. Это не мешало нашей дружбе, но коса Власовой это не та коса, что у Нелли. Это символ направления, взятого в жизни. Символ, который ни понять ни разгадать я не могла. В детском возрасте неизвестность пугает значительно меньше, чем в зрелом, но меня пугала.

И все же, несмотря на косу, Власову я любила. Я любила всех, кто поклонялся моей бабуле. Мы вполне могли бы дружить. “Эх, если бы не коса,” — думала я порой. Прошло много лет, Власова предала свою косу, и это отпугнуло меня окончательно. Она тянулась ко мне, а я ничем не могла ответить. Власова ушла, оставив мне чувство вины.

С этим чувством я и собиралась ее помянуть. Плотно задернула в холле шторы, включила свет, полезла в бар и… ахнула. Там стояли в ряд десять бутылок орехового ликера. Это было приятно и досадно. Приятно потому, что Владимир ко мне не безразличен, раз так основательно подготовился к нашей встрече, но какое же впечатление произвела я на него? Десять бутылок! Когда мне не осилить и одной.

“Что ж, делать нечего, придется пить, такой аванс доверия кого хочешь собьет с истинного пути,” — подумала я, откупоривая одну из бутылок.

Я искренне надеялась, что вернувшись с похорон Владимир не бросится пересчитывать в баре бутылки и пила если не с чистой совестью, то во всяком случае со спокойной. Тем более, что кроме Власовой у меня была и другая причина. Не могу сказать, что смелость мое отличительное качество, а ведь мне предстояло лезть в подвал, и черт знает какие ужасы меня там ожидают. Несколько глотков для храбрости в таком случае никогда не помешают.

Скромно сидя на краешке кресла у раскрытого бара, я сделала эти несколько глотков, пожелала Власовой и земли пухом, и загробной жизни в раю и благополучной встречи с Господом… Потом вспомнила Верочку и пожелала того же ей. Раз Верочку, так уж и ее отца, Моргуна Ефим Борисыча, тем более, что он человек не чужой, раз любовник Ивановой.