Цветы азалии дарят перед нежеланной разлукой (СИ)

Девушка слышит, как дверь отворяется. В комнату тихо заходит мать, аккуратно присаживаясь на край кровати рядом с дочерью и положив свою ладонь на её колено. Она легонько сжимает его и пытается взглянуть дочери в лицо, но та усердно прячет его волосами.

Как не хочется, чтобы родительница увидела её такой — слабой и разбитой. Рассказывать ей, что послужило причиной такого состояния, тоже не особо хочется, но и скрывать это безнадёжно. Мать читает её, как открытыю книгу.

Сон протягивает матери письмо Бэ и скупо молчит, нарушая воцарившуюся тишину всхлипами. Родительница читает внимательно и словно пропускает все эти эмоции через себя, ощущая всю тоску. Сложив бумагу и убрав её назад, мать тянет руки к дочери и обнимает, прижимая к себе. Сон сотрясается в рыданиях и громко хнычет, потому что хочется избавить себя от этой тяжести в груди. Джиа хочет разбить этот камень в душе, который тянет её вниз и топит в океане горечи.

Объятия матери тёплые и мягкие, самое нужное лекарство в мире, и вот так — заключенная в родных руках — она отключается, погружаясь в глубокий сон, где наступает второй месяц весны, цветут деревья, смеётся заливисто Джинён и всё хорошо.

Хочется верить, что это не конец, но в каждой истории он должен быть. Джиа ставит жирную точку и закрывает эту книгу, наполненную дыханием жизни, когда она встретила его; закрывает шкатулку с воспоминаниями о письмах, которые скрасили её университетскую жизнь; мечтает забыть ещё два года, проведённых в вечном ожидании.

Через неделю Сон ничего из этого больше никогда не вспомнит — и это правильно.

Каждый из них начинает всё заново, стараясь забыть выпускной год, как страшный сон.

Они живут. И у них всё хорошо.