Цветы Белого ветра

— Ну как же! У Караггана мания насчет кузнецов. Если кузнец умеет вплести руну в меч, значит тоже маг, а им, то есть нам, нет места в этом мире. И чем быстрее кузнец отправиться к праотцам вместе со своим умением, тем лучше! Примечательно то, что подлый старикашка может нацарапать свою руну где угодно, а люди ничего не заметят или не успеют заметить. Так, с подачи Караггана, начинается мор, а через день все снова чисто. Приходи и властвуй, хозяевам уже безразлично. Только владелец руны не очень-то спешит со свиданием. Хотя, имеется еще вариант. Если старик отправлял к Закурдам Лагема, тогда все вполне объяснимо.

Он пригнулся, увертываясь от встречной еловой ветки.

— Лагем забывчив как девяностолетняя старушенция, — Белозор язвительно усмехнулся и подвел итог своего повествования: — Да ты не бери в голову! Закурды — это малая жертва. Так сказать, шалость Караггана.

— Это небо на землю падает, — с печальным вздохом возразила Ястребинка. — Все так, как предсказывали первые маги.

Северин пожал плечами и замолчал. Ему больше нечего было добавить.

Через полчаса маг и его ученица словно поменялись местами — теперь говорила только Яська, которой вдруг захотелось поведать о своей семье этому странному, но все же производящего надежное впечатление человеку. Правда, разговор получился однобоким, потому что погруженный в свои мысли Северин игнорировал ее.

— Меня назвали Ястребинкой, так как мой папа — знахарь и он верит в магию трав. В нашей семье всех называл он. Кроме Власьи, старшей сестры. Ей бабушка имя давала. Вот Яснотка, например. Яснотку поначалу Яськой звали, а потом, чтобы нас не путать ее стали полным именем называть. Ей и по возрасту положено, она старше. А в селе многие люди переняли наши имена. Вообще-то мы из других мест. Родичи перебрались в Ярое задолго до приезда поляра… Сначала, когда мои сестры были помладше, мы все вместе играли в разбойников. Особенно когда к нам приходили Трепа и Талька. Растрепай это сын нашего мельника, а Таль — младший сын поляра. Ты, наверное, знаешь. Они мои друзья. Потому что сестры — это сестры, с ними не интересно. Они плеваться не умеют.

— Плеваться? — маг удивленно вскинул бровь. На проверку оказалось, что он слушал ее повествование.

Дочка знахаря кивнула. При этом выглядела она очень серьезно.

— Надо же! — буркнул Белозор и снова замолчал.

— Почему ты — Северин? Так называли тех, чьи предки жили на краю света. Твои жили, да?

Вместо ответа он скептически ухмыльнулся.

— Ну и не говори! Я и так все знаю!

На потемневшем небе виднелась лишь еле очерченная золотом полоска горизонта, которая напоминала о совсем недавнем, захватывающем дух, пурпурно-розовом закате. В травах пел нестройный хор сверчков, воздух умылся ночной свежестью. Путникам пора было сделать привал.

Ловко спрыгнув с лошади, маг нырнул в темноту загадочного леса, предоставляя своей ученице полную свободу действий. Ястребинка долго смотрела на то, как неподалеку от нее ощипывает траву не разнузданный Сарыч. А Джар, почувствовав ослабленные поводья, рискнул попробовать на зуб неказистый куст с торчащими в разные стороны редкими, понурыми листьями.

— Эй! — Яська одернула своего коня и поспешила потянуть на себя поводья.

Неожиданно из густых темно-изумрудных крон деревьев вылетела стайка кем-то или чем-то потревоженных летучих мышей и Яськин конь испугано попятился.

— Против чего протестуешь? — послышался вкрадчивый и негромкий голос.

Перед ней с охапкой сухих веток в руках, стоял Белозор.

— Я н-не… протестую, — дочка знахаря немного растерялась, потому что совсем не понимала, к чему он клонит.

— Тогда надо было слезть с коня и помочь мне. — Из сваленных в кучу веток, маг быстро и ловко выстроил некое подобие маленького шалаша, который за пару секунд занялся оранжевым пламенем, послушно соскочившим с его ладони.

Дочка знахаря так торопилась слезть с коня, что ее левая нога застряла в стремени и Яська, потеряв равновесие, свалилась на землю.

— А чтоб вас всех нелегкая взяла! — буркнула она, растирая ушибленное плечо.

Маг с невозмутимым видом нанизывал куски хлеба на тонкий прутик. Впрочем, через некоторое время Ястребинка сменила гнев на милость. И этой перемене поспособствовал близлежащий ручей и горячий ужин.

— Господин Белозор, а есть ли заклинание от неприятных снов? — спросила она, когда их скромный ужин подходил к концу.

— Нет, — отрывисто бросил Северин.

И все же через какое-то время с издевкой поинтересовался:

— Разве светлые головы грезят кошмарами?

— Это не кошмар, — она пустилась в рассуждения. — Кошмары другие, не такие. Я это точно знаю. Мне другое снится: холод, серые цвета, и то, как будто я одна на всем свете. Хотя, нет! Чьи-то голоса кричат: "Мор!". И еще там стоишь ты, учитель, только слишком далеко от меня, а потом уходишь.

— Я? — недоверчиво переспросил маг. — Ну если снюсь я, тогда это точно кошмар.

Его ученица вежливо улыбнулась.