Цветы Белого ветра

— Не будь наивным, — Белозор догадался в чем дело. — Не мог он знать, у кого именно ты проживаешь. И вообще, Эсбер к Весту приходил. — Он выразительно взглянул на бывшую ведьму, которая мужественно игнорировала провокатора, гладя по голове зажмурившуюся от удовольствия Стережку.

В тот же день Белозор решил проявить своеобразное великодушие и забрал с собой на базар всю молодую компанию. И с его стороны это был вполне мудрый поступок, так как экс-ведьма могла сидеть в гордом одиночестве и собираться с мыслями или, что более вероятно, обдумывать рецепт еще не опробованного на деле приворотного зелья.

— Кажется, господин Вест злится, — подметил Талька. — Почему, интересно?

Северин немного замялся и выдал довольно пространный ответ:

— Ну, мы с ним немного поспорили.

"В смысле, я переборщил с намеками", — подумал маг.

— Растрепай, смотри веселей! Твои вчерашние выходки и наш с Вестом спор отнюдь не взаимосвязаны.

— Ну да! А на меня люди косо смотрят, — пожаловался сын мельника.

Мимо них прошла небольшая группа горожан, которые и вправду как-то недобро взглянули на вихрастого малого.

— Не беда! — разубеждал его Белозор. — По-моему, после вчерашних бурных возлияний горожанам просто полагается быть злыми.

— Не терзайся, — Таль хлопнул друга по плечу. — Завтра Праздник солнца, ночь гадания, у них опять попойка будет, а послезавтра тебя уже и не вспомнят.

— Я-то думал в ту ночь гадают, а не пьют, — пробубнил сын мельника.

— Одно другому никогда не помешает, — изрек маг, одновременно думая о том, где бы и ему разжиться запасной флягой, которую можно будет наполнить чем-нибудь крепким.

— Господин Северин, а ты веришь в гадания? — полюбопытствовала Ястребинка.

— Я в самого себя верю и этого вполне достаточно, — отвертелся он. — Знавал я нескольких магов, которые рассматривали гадание как еще один способ набить свой карман. Возьмем, к примеру, Веста, который, не скажу сколько лет назад, сколотил на этом деле неплохое состояние. Но он, так, какие-то мелочи предсказывал, на что-либо масштабнее способностей не хватало.

— Погадай мне, а? — попросила его ученица.

— Нет, — встрял Растрепай, — сначала мне!

— Обойдетесь! — фыркнул маг. — Во-первых, вам не так интересно станет жить, а во-вторых, я, кажется, уже говорил, что у меня почти нет дара предвидения.

Яська хотела возразить, но не успела, потому что они вышли на длинную, широкую улицу, которая вела к базару. В этот день самым ходовым товаром являлись редкие цветы — привередливые горожане не хотели плести венки из набивших оскомину полевых ромашек и васильков.

Суть гадания во время Праздника солнца заключалась в том, что гадающий загадывал желание и опускал на реку заранее сплетенный венок, если венок подхватывало течением, значит загаданное должно было сбыться. Если венок дрейфовал на одном месте или, того хуже, расплетался на составляющие, это означало, что владельца оного ждет черная полоса неудач вплоть до следующего праздника солнца. Конечно же, смекалистый народ всегда плел прочные венки в двух или трех экземплярах и разбрасывал их в тех местах, где наблюдалось самое сильное течение. Самым подходящим временем суток для "сплава" венков являлся закат и как ни странно ночь, которая считалась волшебной, потому как это была самая короткая ночь в году, что, к слову, приводило и так расстроенных своей участью вампиров в еще большее огорчение.

На шумном и суетном базаре, поддавшийся долгим Яськиным уговорам Белозор приобрел в пользование Растрепая и Тальки два подержанных седла, чем немало их порадовал. На данный момент седла для лошадей являлись для юных наемников пределом их мечтаний.

Чтобы хоть немного задобрить Весту, маг, зная ее страсть к разнообразным оберегам и амулетам, купил в подарок экзотический оберег в виде окаменелого цветка. Улыбчивый торговец сказал, что оберег очень редкий и второго такого им нигде не найти.

Все получилось так, как и предполагалось: Веста забыла свою обиду, как только увидела предназначенный для нее подарок.

— Миленько! Я его давно заприметил…. Не знаю, смогу ли я принять такой щедрый знак внимания. — И с этими словами она практически вырвала из рук мага преподнесенный оберег.

— Первый раз вижу дядьку, которому нравятся украшения, — голос Тальки был полон подозрения.

— Когда-то изготовление оберегов и амулетов было моим призванием! Теперь все по-другому… Все что мне осталось от тех прекрасных времен — это коллекционировать сделанные чужими руками вот такие вот безделушки, — вполне правдоподобно наврала ему Веста.

Еще один день пребывания в Синельске, в отличие от предыдущих, выдался на редкость спокойным, и не было в нем никаких значительных событий, лишь несколько мелких перепалок между Белозором и хозяйкой дома. А все началось с того, что возжелавшая помечтать Веста присела на скамью и положила перед собой пшеничный локон. Ее нежные печали развеял вернувшийся с прогулки маг:

— Убери со стола этот клок овечьей шерсти. Я собираюсь перекусить.

Поначалу возмущенная Веста не могла даже найти подходящих слов, чтобы дать достойный отпор нахалу.