Цветы Белого ветра

Дуновение легкого ветерка потревожило серебряные листья растущего неподалеку деревца, и они зазвенели, словно маленькие колокольчики, привлекая внимание Белозора. Обрадованный маг направился туда, куда указывали склонившиеся ветки, а именно, в самую гущу праздника.

Каким бы ярким ни казался свет запускаемых в небо диковинных огней, как бы ни старались феи увлечь Белозора своей игрой в догонялки, он все равно беспрерывно осматривался, словно искал кого-то. И, как оказалось, искал не напрасно. Когда взгляд мага зацепился за взгляд знакомых голубых глаз, он, очертя голову бросился вперед, ловко пробираясь сквозь толпу гуляющего народца. От сильного волнения Северин напрочь забыл о том, что может летать. Впрочем, играющий в догонялки наивный народец предположил, что гость просто-напросто присоединился к их игре.

В конце поляны, на пустом потрескавшемся пьедестале, вытянув лапы, лежал огромных размеров кот — пушистый, с пышной гривой. Взгляд спокойных, светлых глаз был устремлен на Белозора. Это был взгляд не животного, а человека.

Они не шли, а, скорее, перемещались в пространстве. Северин догадывался что, их целью является бесконечная лестница, обвивающая ось Подлунного мира, этакий серебристо-молочный столб, который устремлялся как вниз, так и наверх. Кот первым достиг цели. Устроившись возле ступеней, он закрыл глаза и стал похож на неподвижную статую. Подбежав к коту, Северин встал на колено и попытался дотронуться до его шеи, но ладонь прошла сквозь прозрачную гриву. Видимо только перстень и шнурок являлись единственными материальными вещами в мире мертвых.

— Мне незачем объяснять тебе что-либо. Ты и так прекрасно осведомлен о моих злоключениях.

Хранящий молчание кот бросил на мага хитрый взгляд, вскочил и ловко потрусил вверх по ступеням, при этом часто оглядываясь, дабы проверить, не отстал ли его подопечный.

Так потянулся счет бесконечным, взмывающим вверх ступеням. Несколько раз мимо двух одиноких, идущих по лестнице фигур, пролетели птицы с искаженными злостью женскими лицами. Каких-либо иных признаков жизни пока что не наблюдалось.

В голову Северина начали закрадываться мысли о том, как хорошо в Подлунном мире и что здесь его ждет множество загадок и тайн, разгадка и открытие которых подвластны только ему одному. Стоит лишь протянуть руку и витающая в воздухе магия сольется с ним в единое целое. И не нужно делать каких-либо усилий для того, чтобы приобрести еще большее могущество. Но с другой стороны, Белозор слишком хорошо помнил свое усеянное шрамами, закаленное в боях тело, ему слишком нравилось ощущать неистовый ветер, бьющий в лицо во время бешеных скачек. В конце концов, если верить словам Кадджах" а, то Яське грозит опасность. Он просто обязан вернуться… Да, он утолит свою жажду исследований в этом Подлунном мире, но позже.

В нескольких местах лестница разветвлялась и даже искривлялась, причем настолько, что было трудно понять каким образом по ней можно пройти и в то же время не свалиться вниз. Этот необычный мир жил своими законами, в которых не находилось места человеческой логике. Однако, маг беспрепятственно и с легкостью шел за своим проводником, поднимаясь выше и выше по разветвлению, состоящему из волнообразно застывших ступеней. Кот резко остановился и прыгнул на парящую рядом со ступенями площадку и скрылся из виду. Северин, бросив взгляд на уводящую в небо бесконечную лестницу, последовал его примеру и очутился на широком пустыре, усеянном ковром из разноцветных сухих листьев. Помимо листьев, на пустыре находилось множество гигантских темных статуй по сравнению с которыми маг казался низкой травинкой.

Белозор обернулся: каким-то странным образом пустырь почти не был виден с лестницы, зато с пустыря прекрасно обозревалась каждая ступень волнообразного ответвления, по которому он только ступал. Откуда-то снизу донеслось красивое пение сладкоголосого хора. Пение было настолько завораживающим и манящим, что магу захотелось подчиниться зову, броситься на поиски хора. С большим усилием он поборол в себе это желание и, стараясь не слушать пение, осмотрелся. На осеннем пустыре — так Северин мысленно назвал это место — на достаточно приличном расстоянии друг от друга возвышались каменные статуи, вездесущий свет лун почти не касался их.

Лицо ближайшего великана скрывало тонкое, словно сотканное из тысячи паутинок покрывало, другой великан слишком низко склонился над книгой, третий прятал лицо в ладонях, лик четвертого затемнял капюшон. Вдобавок ко всему здесь находилось множество женских статуй. Их лиц тоже не было видно, но плавные изгибы тел, облаченных в разнообразные одеяния, подчас даже слишком замысловатые, говорили сами за себя.