Цветы эмиграции

«Сокровища! – мелькнула догадка. – Вот почему не разрешают никому подниматься наверх». Немного подумав, она достала «сокровища» и разочаровалась: это были обыкновенные тетради. Похоже, они долго пролежали в сундуке, потому что пожелтевшие листы могли вот-вот рассыпаться. На обложке каждой были записаны какие-то даты, имена и фамилии. Лора мельком заглянула в одну из тетрадей: последняя запись обрывалась в том году, когда она родилась; между листами лежал серый конверт с каким-то официальным сообщением:

«Уважаемая фрау Роза Ган! Мы рады сообщить вам, что издательство (ого, какая у меня крутая тётка) приглашает вас к сотрудничеству. Если вы согласны, дайте нам ответ». И далее шли неразборчивые буквы. Под дневниками лежала книга «Цветы эмиграции». Лора слышала об этой книге, но не читала. Внизу надрывался Эдвард, хлопала дверь и раздавались голоса. Лора сложила всё назад, тихо спустилась вниз и прошмыгнула в библиотеку.

– Лора, пора одеваться. Скоро прибудут гости. Тебе надо их встретить.

Мать прошла вместе с ней в гардеробную и стала наряжать дочь более тщательно, чем обычно.

– Всё в порядке, мамочка? – спросила Лора, когда Ботагоз вздохнула ещё раз.

– Всё хорошо, волнуюсь.

На лужайке перед домом уже стояли накрытые белой скатертью столы. Гости ждали именинницу. Ботагоз с Лорой, взявшись за руки, вышли во двор, украшенный шарами и цветными ленточками.

– Как красиво! – ахнула Лора и стала искать взглядом Эдварда. Неподалёку увидела отца. С непривычно строгим лицом он отрицательно качал головой высокому мужчине, который стоял перед ним с опущенными плечами.

– Папа! – закричала она. Мужчины вздрогнули и повернулись к ней.

Глава 33. Абиль в Лёррахе

«Кувасай» – разноцветные гирлянды мигали над входом в ресторан. В горах выпало много снега, и Рождество получились настоящее. Туристы, накатавшись по склонам, не могли пройти мимо «Кувасая», расположенного на изгибе маршрута лыжников. Летом здесь проходила пешеходная тропа, туристы сновали по ней в обе стороны, как муравьи: одни поднимались, другие спускались и тоже не проходили мимо «Кувасая». Поэтому гостей в ресторане было много и зимой, и летом.

Василий купил рядом фермерское хозяйство и выращивал для «Кувасая» овощи, ещё держал бычков и коров. Айгуль расцвела за годы жизни с ним, стала прежней хохотушкой. Ненавистный чёрный платок сняла с головы и больше не надевала. Не было дня, чтобы она не приходила к матери просто посидеть рядом и поговорить о домашних делах. Мать прятала грусть, тоску по мужу, чтобы не огорчать детей. Однажды Айгуль услышала, как она разговаривает сама с собой: «Не переживай, у нас всё хорошо. Дети и внуки живы и здоровы. Думаю, скоро встретимся. Мой дорогой супруг, я очень соскучилась по тебе. Плохо одной, у них свои заботы, не хочу им досаждать». Увидев дочь, она замолчала. Обе сделали вид, что ничего не случилось.

Фермерское хозяйство приносило много хлопот взрослым и детям. Старший сын помогал Василию – вел учёт скотины, каждое животное было чипировано. Раз в три месяца надо было сдавать отчёт по их состоянию в ветеринарную службу, заниматься кормами. Сын где-то вычитал, как надо откармливать коров, чтоб получить особое по вкусу мясо. Бычки до полугода находились рядом с матерью, потому что им необходимо до этого времени материнское молоко.

Потом их откармливали кукурузой или ячменём. Кукурузные поля простирались до самого горизонта. От кукурузы мясо становилось сладковатым, иногда в питание добавляли мёд и пиво. От одного метода юноша отказался сразу: содержать бычков в звуконепроницаемых помещениях, подвесить на вожжах, чтобы не двигались и не лежали. С возмущением рассказал об этом бабушке. Айша погладила его по голове и сказала, что вкуснее мяса, чем в Ферганской долине, она не ела. Здесь климат лучше, чем в долине, значит, и мясо должно быть вкусное. Не надо никого никуда подвешивать, такая глупость и жестокость. Обычно, бычкам путают ноги веревками и держат на привязи, чтобы мясо не пахло потом.

Удивительно, но мясо действительно оказалось вкусное, даже нежнее, чем у подвешенных бычков, которым в таком состоянии давали слушать музыку и ещё делали массаж. Говорят, что так делали.

Василий сказал сыну, что это маркетинговый трюк, чтобы цена была высокая: хитрости есть в питании, но музыка, массаж и пиво – сказки для глупцов.

Василию было бы проще заказывать мясо для ресторана, чем возиться с бычками и баранами. Печальный опыт с детьми друзей заставил задуматься о многом. Вывод, который он сделал, заключался в одном: дети должны чувствовать тепло домашнего очага, заботы должны быть общие и детей надо поддерживать, чтобы они не чувствовали себя брошенными. Зачем нужны деньги, которые отнимают самых дорогих людей? Всё должно быть в радость и в меру. И любовь, и горе, и помощь. Иначе может случиться отравление организма переизбытком полезного, которое становится ядом.