Цветы из чужого сада

Алик даже не обернулся. И, может быть, ему удалось бы убежать, но за Аликом бросился Диез и увлек за собой девчонку. Надо было куда-то спрятаться. Толкнулся во двор, калитка оказалась закрытой. Тогда Алик спрыгнул в траншею, где лежала труба, сваренная из трех кусков. Лезть в нее было страшновато, но ничего другого не оставалось.

Диез неловко скатился в траншею и пролаял в гулкую пустоту. Снова посыпались комочки земли, и в круглой раме трубы появилась Маринка. Она села на корточки и крикнула в темноту:

– Алик!

– Гав, гав! – пролаял Диез.

– Бу, бу, бу! – отозвалась труба.

Маринка выпрямилась, в отверстии повисли ее ноги. Алик догадался, что она карабкается на трубу. Вот носки ее сандалий исчезли, застучали сверху. Она бежала к тому концу трубы, где сидел Алик. Маринка хотела его перехитрить, но он вовремя отполз в противоположную сторону.

– Алик, почему ты прячешься?

– Гав, гав! – пролаял Диез.

– Бу, бу, бу! – отозвалась труба.

– Что ты говоришь?

– Бу, бу, бу!

– Я же знаю, что ты там сидишь.

– Бу, бу, бу!

– Что ты говоришь?..

– Бу, бу, бу!

– Ну и ладно, молчи. А цветы мне твои больше не нужны.

Вскоре лай Диеза донесся издалека. «Значит, Маринка выбралась из траншеи», – догадался Алик. Он подождал еще немного и тоже полез наверх.

17. Сердце Кащея Бессмертного

Окна маленького одноэтажного домика под зеленой крышей погасли в одиннадцать часов.

Алик прижался спиной к забору. Он со страхом глядел на дырку, ведущую в сад.

– Иди, чего стал!

Лешка поймал его за рубашку, подтянул сначала к себе, а потом спиной пропихнул в дыру.

Двумя серыми силуэтами двигались среди цветов Гога и Шурка. Раздавался торопливый хруст срезаемых стеблей. Алик сделал нерешительный шаг назад и тотчас же получил сильный толчок в спину.

– Не знаешь, что надо делать? – Лешка поймал его за шею и пригнул к земле. – Работай!

Влажные стебли холодно мазнули по лицу. Лешка так сдавил шею пальцами, что Алик чуть не вскрикнул от боли. А когда человеку становится очень больно, страх куда-то исчезает. Алик покосился в сторону дома, спокойно смотревшего в сад темными окнами, и запел:

– По долинам и по взгорьям…

Гога, Шурка и Заяц дернулись и побежали. Лешка в два прыжка очутился рядом.

– Ты что, гад?

– Ничего, просто мне не страшно. «Чтобы с бою взять Приморье – белой… арм…»

Лешка прижал его затылком к себе и закрыл ладонью рот. Алик попробовал вырваться, но Лешка держал крепко. Он вынес его из сада на улицу и дал пинка:

– Накликать, гад, хочешь? Иди домой.

– Не пойду.

– Ну, кому говорю! Завтра разговор будет.

Он подождал, когда Алик скроется за углом, и приказал Зайцу:

– Стань на атасе. Если кто появится, пой песню.

– Я лучше свистну.

– Петь будешь, тебе говорят.

Лешка угрожающе замахнулся.

Ночью Алику приснился сон про Кащея Бессмертного. Злодей из книжки сказок почему-то сидел на лавочке в сквере Большой лягушки и голосом Лешки спрашивал:

– В морду хочешь?

Алик поднял камень и бросил в Кащея. Но тот засмеялся и опять спросил:

– Под левое ребро хочешь?

Откуда-то появилась Красная шапочка. Вроде это была Красная шапочка из сказки и вроде это была Маринка. Она потянула Алика за рукав и заговорщицки шепнула, что знает, как убить Кащея Бессмертного. Надо найти его сердце и отнести в милицию. Алик поцеловал Красную шапочку и пошел разыскивать сердце. Оно почему-то оказалось не в тридевятом царстве, а в барже на берегу реки. Он протянул руку к этому заряженному железному сердцу и проснулся…

Несколько минут Алик лежал огорченный, что не удалось взять сердце Кащея Бессмертного и отнести в милицию. За окном робко просыпалось утро. Будильник на подоконнике показывал пять часов. Стряхнув сон, Алик понял, что видел не Кащея Бессмертного, а Лешку. Сказочному злодею дает силу сердце, спрятанное в тридевятом царстве, в тридевятом государстве, а Лешке эту силу дает обрез, спрятанный на барже…

Алик внезапно сел на кровати, быстро пригладил рукой волосы и стал одеваться. Затем тихонько, чтобы не разбудить маму, прошел в сени, взял удочку для маскировки, вроде идет ловить рыбу, и выскользнул на улицу.

Река блестела спокойная, умиротворенная. Издалека даже не было видно, что она течет. Баржа черным утюгом лежала на берегу. Алик бежал по тропинке, зябко съежившись, прижимая к боку удочку. Около баржи остановился и посмотрел по сторонам. Нигде никого не было. Бросив удочку на землю, вскарабкался по рулю наверх. Остановился… Где искать Лешкин наган? Конечно, в домике, на корме. Домик был маленький, с двумя крошечными оконцами, в которых давно не осталось ни одного стекла. Алик потрогал дверь. Она висела на одной петле. Пришлось ее приподнять и потянуть на себя. Но дверь все равно до конца не открылась, она зацепилась концом за неровную палубу. Алик толкнул ее ногой и чуть не упал. Он хотел повернуться лицом к домику, но вдруг почувствовал, как кто-то приподнял его за воротник. Алик рванулся, замахал беспомощно в воздухе руками и ногами и шлепнулся на пол домика.