Цветы к сентябрю

— Зачем вы это сделали? — глаза Николаса начали наливаться кровью.

— Господи, да что я такого сделала? — испуганно пролепетала домработница. — Телефон должен работать, мало ли кто позвонит по делу? По важному…

— У меня нет никаких важных дел! — взорвался Николас. — К черту все дела! Мне совершенно ни к чему, чтобы сюда звонили! Кому я нужен, могут разыскать по мобильному!

— Так вы будете отвечать или нет?

Николас кинул на неё испепеляющий взгляд, немного подумал и решительно снял телефонную трубку.

— Алло, — сказал он, стараясь говорить как можно спокойнее.

— Здравствуй, Ник, — тихо прошептал знакомый голос.

— Здравствуй, Дженни, — Николасу показалось, что он сейчас задохнётся.

— Я же просила не называть меня по имени…

— А мне наплевать. Трубка немного помолчала.

— Ты стал грубым, Ник. Я лишь…

— Что ты хотела? — грубо оборвал он её.

— Ты опять не приехал, — голос материализовался и обрёл пронизанную печалью плоть. — Наверное, я не буду больше верить тебе.

Внутри у Николаса все замерло, но он не произнёс ни слова.

— Я всегда старалась тебе доверять. Но на деле получается иначе. Многое из того, что ты обещал, просто не выполняется. Неужели ты совсем не изменился?

— Изменился, — глухо пробормотал он.

— Тогда почему ты не держишь своё обещание? Правда, Ник, я уже устала надеяться…

— Ты — не Дженни! — выпалил Николас и опять почувствовал приступ удушья.

— Почему? Кто тебе это сказал? Тот, кто нас с тобой слушает?

— Нас никто не слушает!

— Неправда. Нас слушают все. И никто. Они окружают нас повсюду, они — иные. Но сейчас это неважно. До нашей встречи остаётся не так много времени…

Николас почувствовал, что у него останавливается сердце.

— Но все равно, ты — это не Она, — сипло выдавил он.

— Разве ты не узнаешь мой голос? Неужели ты совсем забыл меня, Ник?

— Нет, — хрип стальными тисками сдавил горло. — Не забыл. Просто я для себя все давно решил и…

— Ты перестал быть добрым?

— Наверное, да. Я уже устал от доброты. Она все время выходит мне боком. Поэтому, давай больше не обсуждать эту тему. Скажи мне, что ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты меня согрел…

— Это я уже слышал, — Николас раздражённо мотнул головой. — Я спрашиваю конкретно. Я знаю, что ты — не Дженни. Та Дженни для меня умерла. Тебе нужны деньги? Может быть, этот Дом? Говори прямо…

На другом конце провода послышались всхлипывания. Николас ощутил, как на шее, за воротом рубашки, выступили холодные капли.

— Почему ты так со мной поступаешь, Ник? Что я тебе сделала плохого?

— Плохого? — Николас наконец-то задохнулся от ярости. — Из-за тебя я чуть не погиб!

— Это была не я…

— Не ты? Тогда кто же? Твой двойник?

— Это была ТА, которая ХОТЕЛА это сделать.

Теперь Николас почувствовал, что капли пота появились на висках и щеках. В душе начало зарождаться отвратительное чувство, которого он опасался больше всего на свете.

Жалость.

В голове опять всё смешалось.

— Откуда ты звонишь?

— Это не очень хорошее место, — шёпот вновь приобрёл пространственный объем, его звуки начали отдаваться в ушах гулким эхом. — Здесь темно…

— Перестань! Ты можешь хоть раз поговорить по-человечески?

— Я так и разговариваю. В такое место, где я нахожусь, лучше не попадать.

— Ты звонишь из клиники?

— Нет.

— Тогда где же ты?

— Я — в самой глубине больной человеческой души.

Заныли зубы, и Николас крепко стиснул челюсти, чтобы не чувствовать боль.

— Ты можешь перестать говорить загадками?

— Что здесь загадочного? По-моему, я довольно понятно выражаюсь.

— Так что же ты хочешь, в конце концов?

— Чтобы ты меня согрел…

Николас отчаянно рубанул рукой воздух, оглянулся и растерянно посмотрел на Милли. Та, в свою очередь, беспомощно развела руками.

— Хорошо, Дженни, — он вытер пот со лба. — Я обещаю тебе сделать то, что ты просишь.

— Ты меня опять обманешь.

— Нет. Обещаю в последний раз.

— Когда?

— Сегодня вечером.

— А как же твой друг?

— Какой друг?

— Друг, который по ночам находится рядом с тобой.

Черт! Она знает всё!

Николас скрипнул зубами.

— Его больше здесь не будет.

— Ты говоришь правду? — Да.

— Хорошо. Я поверю тебе в последний раз.

В трубке послышались короткие гудки. Продолжая держать её в руке, Николас обернулся.

— Ну что? — шёпотом спросила Милли.

— Она придёт.

— Когда?

— Сегодня ночью. Надо позвонить детективу.

20 августа. Ночью

На ночь Николас выпил изрядное количество кофе, рассчитывая не заснуть, как можно дольше. Но всё-таки после полуночи сон его сморил.

Детектив не приехал, как он его и просил. Поэтому, когда Николас проваливался в распахивающуюся чёрную бездну, в голове мелькнула мысль: «Может, оно и к лучшему, что я один. Не нравится мне только, что я засыпаю…».

Через минуту он уже спал ровным, глубоким сном.

Проснулся Николас от внезапного, внутреннего толчка. Приоткрыв глаза, он увидел, что в кресле напротив кровати сидит человек.

«Спокойно, — подумал он. — Сейчас главное — не совершать резких движений. И не дать страху проникнуть в душу».