Цветы корицы, аромат сливы

— Не беспокойтесь, — заверил он Сюэли, — при репетиции я только постою на вашем месте, как будто бы фигура, вырезанная из фанеры. Конечно, никогда мне не сыграть студента Чжана так, как вам, и не приблизиться к таким вершинам. Я лишь, знаете, как говорится: лысый идет за луной — лысина отсвечивает — перенимает свет.

Все расхохотались.

— Хорошо, тогда мы… с какого места? Словно Хэн-э из яшмовых зал?..

— Словно Хэн-э из яшмовых зал, Ди монолог свой уже рассказал, — сострил Лю Цзянь.

— Полог качнется, вдоль книг у стены
Чья-то протянется тень.

— А, хорошо. А музыка?

— Так есть музыка.

— Да, в рукава пробирается холод —
Вроде бы ночь холодна.
Правда, душа получила сегодня
Все, что хотела она.
Однажды взглянув, на лице у Ин-Ин
Нашёл я мученье своё.
Но я и не думал о редком уме,
Таящемся в сердце её.

— Какого… блин! — вскричал Леша. — Почему ум — в сердце?

— Ну… блин, — отвечал Ди вежливо, как только мог. — Потому что ум — в сердце. А где еще?

— В мозгах, — сообщил Леша. — Я сказал что-то для вас неожиданное?

— Ум — в сердце, — очень любезно возразил Ди, приблизившись, взял Лешу за руку и овеял его ароматом цветочных духов. — В мозгу — центр управления телом.

— К черту! Делайте, что хотите, — сказал Леша и сел на место.

— Я думал, что можно насытить свой взор
Чудесной её красотой.
Увы, обломался. Стою как дурак,
Вернувшись в пятнадцатый раз.

— Какие свежие стихи! И я сложу на те же рифмы…, — нежным голоском начал Ди…

Все полегли, издевку уловили даже немногие присутствовавшие русские.

Закончив прогон новой сцены, Сюэли извинился, снял головной убор, спрыгнул в зал, схватил рюкзак и, помахав всем рукой, поспешил на встречу с научным руководителем. На повторе старых сцен его мог подменить и Чжэн Юй.

— В тридцатый день высматривать луну —
Какая польза в том?
И всё же вот стою я под окном
Пусть я примечу тень её одну…

А! У Чжэн Юя был вкус, грация, голос, осанка — на него можно было положиться не задумываясь. Но когда Сюэли шел к выходу из зала, донесшиеся со сцены восклицания Ди и Чжэна:

— Ах, какой юноша!

— Ах, какая девушка! — его как по сердцу полоснули.

Постановка была гениальна безотносительно того, присутствовал он в ней или нет.

III. В поиске

— При хорошей погоде, то есть когда снег сходит быстро, но трава проклевывается медленно — где-то 15–17 апреля самое оно. В это время в лес уходит поисковая разведка, — это лоси, которые пешком ползают по местам, зацепленным в предыдущие годы, всплывшим в результате архивных изысканий, а когда и местные навели… Их задача — не просто найти «точки», но и определить место стоянки для экспедиции — чтоб и дорога была хотя бы относительно проходимой для заброски людей и имущества, и сухостоя на дрова хватало вблизи, и на раскопы ходить не очень далеко… Хотя бывает, что и пять-семь верст до раскопа приходится нарезать ежедневно. А основная экспедиция начинается числа 18–21, но даты могут плавать — все по погоде. Сейчас, когда мы с тобой в лагерь приедем, там уже народу будет…, — говорил Леша.

Поезд шатало. Напротив него с ногами на сиденье в плацкарте сидел Сюэли. Он запустил обе руки в волосы и шевеля губами смотрел в раскрытый блокнот. На страничке было написано:

«сохран» — сохранность вещей, костных останков, оружия.

«хабар» — личные вещи, по которым легче обнаружить местоположение останков.

«верховые» — термин, употребляющийся по отношению к останкам солдат, находящимся в верхнем (= 20–35 см) слое грунта.

«поднимать бойцов» — поднимать останки на поверхность из почвы или воронки.

«щупить» — проверять на наличие останков, личных вещей и пр. грунт с помощью щупа.

«лосить» (над «и» было проставлено ударение) — термин, обозначающий разведку по лесу, обычно на достаточно протяженные расстояния.

«лоси» — поисковая разведка.