Цветы ненастья

- А что я могу сказать? Точно такие же обстоятельства и у меня! Только все уже определилось – будешь теперь у меня свидетелем на свадьбе!

- Да ты что, Летяй! Когда успел? Ну, молодец!

- Да, Валя! Наверное, у нас с тобой время пришло для серьезного чего-то! Сколько можно зажигать? Душа настоящей любви просит! Не какого-то суррогата… Что мы видели, что чувствовали? А чуть прикоснулись к чистому, живому – все, затрепетали от понимания, в какой внутренней скудости мы жили! Ведь Марина Серегу сильно любила! Беззаветно, бескорыстно! Ты же видел сам. И не ссорились за пять лет ни разу. Не знаю, как ты…

- Да ты что, Дима? Я о взаимности и не мечтаю! Но и не видеть ее не могу! Вот уедет в Испанию, что я делать буду? Думал, может отпустит чувство… Нет, как увижу – только хуже. Я и сейчас ехать не хочу! Но не могу… Надо же - страдания!

- Да ты радуйся, что душа у тебя гореть желает, любви просит! Ты уж не раскисай – она все же женщина. Сама мне сказала, что еще любить хочет! Если человек хоть раз любил искренне, до боли, до мучений, до взаимности в итоге, все, он уже без этого жить не сможет! Будет просто тлеть как уголек. И всю жизнь, вольно или невольно искать ее… Любовь!

Так что друг, поехали! К Марине! Там видно будет. Ты только не спеши, дай ей от смерти мужа отойти…

- Да ты что? Я ей в глаза посмотреть не в силах! Как тряпка стал! – он поднялся, взял телефон.

- Ну-ка, дай я матери позвоню. Тоже, сын любящий… - Дима набрал номер. Долго слушал, как радостно плачет мать. – Часа через три-четыре буду, мама! – он чувствовал себя виноватым перед ней. – Все хорошо, я много нового тебе расскажу. Обрадую…

- Я жду, сынок! Все приготовлю… Не задерживайся!

По дороге Дима подробно рассказал Валентину все о своих приключениях. Об Ольге и ее сестре, о Ежике, о Феодосии…

- Ну, Летяй! – удивлялся Валюха, на большой скорости проскакивая многочисленные перекрестки. «Чероки» черной сверкающей птицей летел по пустынной загородной трассе. Справа показалось мрачное Кудряшовское кладбище.

- Отсюда все и началось! – Дима вспомнил, как Черкес увидел Ольгу в белом платье, как потом она одиноко брела по обочине…

- Скоро сорок дней, - Валя сосредоточенно смотрел на дорогу. – Пока она будет здесь…

- Может, уговорим ее остаться? Или пусть в Испании поживет полгода, в себя придет немного, ну а там вернется?

- Я не смогу, Дима! Поговори ты… Мне кажется, она к тебе прислушивается.

Дима долго и внимательно смотрел на своего друга.

- Не узнаю тебя! Безумный, ты ли это? – вместе весело рассмеялись.

Марина встретила их у ворот. Увидела подъезжающий джип, бегом выскочила из дверей. Крепко обняла Диму, заплакала.

- Живой, Димочка? Ну, проходите, проходите… - взяла обоих под руки, повела в дом.

Иваныч – лысоватый плотный мужчина лет пятидесяти, тепло поздоровался с гостями. Они уже знали друг друга несколько лет и отношения были вполне дружескими. Поднялись на второй этаж, присели за накрытый стол.

Марина выбегала в кухню, брала какие-то закуски, относила наверх. В шелковом домашнем халатике и легкомысленных босоножках, выглядела очень привлекательно.

На Валентина смешно было смотреть. Он всеми силами старался не обращать внимания на иногда непроизвольно разлетающиеся полы ее халата, и никак не мог с собой совладать. Глаза незаметно следили за передвижениями, лицо окаменело и застыло в каком-то непонятном отчаянном выражении. Дима отвлекал Иваныча разговорами, а Марина была занята сервировкой стола.

Все же заметила его странный взгляд:

- Валя! С тобой все в порядке? – она внимательно смотрела на него.

- Все нормально… - он сильно смутился, опустил голову.

- Что с ним, Дима?

Ему было смешно, он еле сдерживался.

- Ну что ты хочешь, человек неделю в камере провел! Одичал совсем…

Все засмеялись. Валька тяжело вздохнул.

- Ладно, садитесь к столу! – она пригласила всех. – Валя, распоряжайся! – кивнула на пустые рюмки.

Он слегка подрагивающей рукой начал аккуратно разливать коньяк.

- Ну, за встречу! – Иваныч, на правах старшего, предложил тост. Дружно выпили, закусили, помолчали немного.

Еще раз наполнили чары.

- Давайте Серегу помянем! – Дима поднялся. – Светлая память!

У Марины на глаза навернулись слезы. Она всхлипнула, отвернулась…

Долго сидели в безмолвии. На душе было тяжело. Все понимали, по какому вопросу собрались здесь. Начинать разговор никому не хотелось. Валя не сводил глаз с плачущей хозяйки. Дима уткнулся взглядом в скатерть.

Тяжелое молчание нарушил Иваныч:

- Как ни трудно об этом говорить, но вопрос неотложный. Вы все знаете обстановку в городе. Знаете, с чего все началось. Знаете, кто все это начал! У меня имеются точные оперативные данные о местонахождении Славы. Он сейчас в Москве. Остановился в «Украине». По чужому паспорту конечно. Непонятно, чего он выжидает. Встречался кое с кем, но так, по мелочи. Судя по всему, собирается уехать из страны. Хотя… не факт!