Цветы с ароматом жестокости 3

Сотрудницы отдела кадров еще долго возмущались, но все приказы подготовили.

***

Ко входу офисного центра подъехала черная машина бизнес-класса. Задняя дверь неспешно распахнулась и оттуда показалась изящная женская ножка на невысоком каблуке. Виолетта вышла из машины и на секунду остановилась перед входом. Она вспоминала, как пришла сюда впервые, и охранники отказались впустить ее внутрь. С тех многое изменилось и вот Виолетта снова стоит перед центральным входом. Теперь она уже не просто щупленькая девчонка с писклявым голосом, Виолетта добилась своего, она – заместитель генерального директора корпорации и отныне каждому сотруднику придется слушать ее и подчиняться указаниям.

Виолетта сняла солнцезащитные очки и откинула волосы назад. Ее переполняло чувство восторга – сбылась мечта, воплотилась главная цель – она у власти, готовая вершить судьбу корпорации. Решительным шагом Виолетта зашла внутрь здания.

– Добрый день, Виолетта Тарасовна! – здоровались с ней охранники и сотрудники корпорации, снующие по коридорам.

– Добрый день, – сдержанно отвечала она им тонким, но уверенным голосом.

Внутри нее растекалось приятное тепло от всепоглощающего чувства абсолютной удовлетворенности.

***

На весь родовой зал раздался громкий, звонкий крик младенца.

– Поздравляю! У вас мальчик! Хороший, крепенький!

Малыша положили на грудь новоиспеченной матери, а Игнат Угримович стоял рядом и молча наблюдал за всем происходящим. Его настолько переполняли эмоции, что глаза заблестели от слез, и он наклонился к Ольге, чтобы ее поцеловать. С любовью и нежностью Игнат Угримович посмотрел на младенца на ее груди и аккуратно поцеловал его в щеку.

Медицинский персонал оставил новоиспеченных родителей одних в родовом зале.

Ольга Никитична широко улыбалась и плакала от счастья.

– Я ждала этого мгновения всю свою жизнь! – растрогавшись, сказала она Игнату Угримовичу и расплакалась еще сильнее.

– Оказывается, я тоже всю жизнь этого ждал, – со слезами на глазах прошептал Игнат Угримович, нежно обнимая их обоих.

Малыш неуклюже шевелился, а родители не спускали с него восторженного взгляда.

– Оля, спасибо. Сейчас я наконец-то чувствую себя счастливым. Это все благодаря тебе, только тебе. Я тебя люблю.

Ольга Никитична хотела что-то ему ответить, но не смогла справиться со своими эмоциями и разрыдалась во весь голос. Она хотела запомнить этот момент на всю свою жизнь – момент абсолютного счастья.

***

– То есть как, Нелюдовы переехали? – недоумевал Аксен Никонович.

– Оказывается, его старый дом продан. Говорят, он был выставлен на продажу по баснословно низкой цене, и покупатель нашелся очень быстро.

– Это все не просто так, – заметил следователь. – Какая необходимость была так быстро продавать дом? Что-то тут не чисто…

– Вроде бы он так торопился с продажей, чтобы успеть решить все дела до рождения сына.

– И где теперь живет Нелюдов?

– Практически в центре города. Он выкупил огромный особняк, который долго продавался из-за колоссальной стоимости.

– Ишь, Нелюдов, значит, из леса он решил выбраться в люди, – буркнул следователь.

– Вы же знаете, Аксен Никонович, у него свои причуды, – заметил Алеша.

– Причуды, причуды…, – повторил Аксен Никонович, – как бы он в новый дом не перевез старые тайны.

– А, ну это-то он точно перевез, – засмеялся Алеша.

– Алексей, отставить смешки! – скомандовал следователь. – Между прочим, дело о пропавшей секретарше полностью зашло в тупик. Мы так и не смогли его раскрыть, разве ж это тебе смешно?

– Не смешно, – изменившимся голосом ответил Алексей.

– Понятно же, что они где-то ее спрятали, а может, и убили, чтобы проблем не создавала.

– Я не думаю, что Игнат Угримович стал бы кого-то убивать, он, конечно, псих, но не убийца.

– Алеша, очнись! У них в семействе Иван Нелюдов двух людей голыми руками задушил! Почему ж ты думаешь, что кто-то из Нелюдовых не мог секретаршу убить?!

Алексей замолчал, уставившись на следователя круглыми глазами.

– Если так, то неужели Нелюдовым чужды муки совести? – наконец-то изрек Алеша.

– Конечно, совесть у них просто отсутствует, так их воспитывали с детства.

– Ну, скажете тоже, они уже взрослые люди, их детство осталось далеко позади.

– Алеша, детство не остается позади, оно продолжает жить в каждом из нас, иногда напоминая о себе шальными идеями и безумными поступками.

– Не знаю, Аксен Никонович, со мной такого не случается…

– Значит, скучно ты живешь, Алеша, не то, что Нелюдовы…

– Аксен Никонович, вот сейчас меня как-то насторожил ваш тон.

Следователь вздохнул и посмотрел на напарника ясным взглядом.

– Я вот что, Алеша, подумал, а не выйти ли мне на досрочную пенсию? Знаешь, эти запутанные дела безумного семейства вымотали меня, а еще на многое глаза открыли – жить захотелось!

Алеша замолчал, с грустью понимая, что на этом деле Аксен Никонович ставит жирную точку.