Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй (金瓶梅)

Симэнь велел зажечь свечи, а столы не трогать. Повара снова расставили кушанья, и Симэнь сел за компанию с шурином У Старшим, Ин Боцзюэ и сюцаем Вэнем, а слугу послал за приказчиками Фу Цзысинем, Гань Чушэнем, Хань Даого и Бэнь Дичуанем, а также зятем Чэнь Цзинцзи.

Когда все уселись, хозяин позвал актеров и велел им продолжить «Историю нефритового браслета».

– Не понимают их сиятельства прелести южных драм, – заговорил, обращаясь к Боцзюэ, Симэнь. – Если б знал, не стал бы и актеров задерживать.

– Да, брат, хотел как лучше ублажить гостей, да не оценили, – говорил Боцзюэ. – Чего они, бобыли, понимают? Им бы «Заставу Ланьгуань», да всякие вульгарные песенки слушать. Где им настоящую игру понять – страдания и радости, разлуки и встречи?

Послышались удары в барабан и гонги, и актеры стали исполнять сцены, которые им не пришлось спеть накануне. Симэнь велел слугам налить лучшего вина.

– А сестры певицы здесь еще? – спросил сидевший рядом с хозяином Боцзюэ. – Их бы позвал чарки-то наливать.

– Тебе все певички грезятся, – заметил Симэнь. – Они домой давно отбыли.

– Что ж они дня два всего побыли?

– У Иньэр подольше оставалась.

Просидели до третьей ночной стражи. Когда актеры сыграли всю пьесу, гости разошлись.

– Завтра пораньше приходи, – наказывал шурину У Старшему Симэнь. – Надо будет чиновных лиц принимать.

Хозяин наградил актеров четырьмя лянами серебра и отпустил.

На другой день пожаловали столичный воевода Чжоу, военный комендант Цзин, командующий ополчением Чжан и судебный надзиратель Ся. Они сложились со своими сослуживцами и принесли в жертву трех животных. Обращение к душе усопшей читал распорядитель службы. Симэнь загодя распорядился приготовить столы с закусками и вином. Трое певцов во главе с Ли Мином ждали распоряжений.

Около полудня послышались удары в барабан и гонги. Шурин У Старший, Ин Боцзюэ и сюцай Вэнь вышли им навстречу к воротам. Сопровождаемые свитой адъютантов, именитые гости спешились и, проследовав в переднюю залу, переоделись, потом разложили жертвенные предметы и направились ко гробу, где их встретили поклонами Симэнь и Чэнь Цзинцзи.

После троекратного зова принять жертвы распорядитель заупокойной службы встал на колени и обратился к душе усопшей с похвальным словом: