Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй (金瓶梅)

– Видите ли, матушка, — обратился он к Юэнян, — господин Чжоу принял только свиную тушу, вино и закуски, а шелк вернул. Госпожа Чуньмэй меня в дальние покои пригласила, чаем и сладостями угощала. Справлялась о здоровье Сяогэ, про дом расспрашивала. Мне платок и три цяня дала, а носильщикам — два. Просила вас отблагодарить, матушка, за щедрые дары. Сперва брать не хотела, потом мы ее с тетушкой Сюэ уговорили. Ей хотелось бы вас пригласить в гости, матушка, но господин Чжоу на днях уезжает по делам. Она собирается вас навестить после Нового года, в первой луне, когда будет рождение Сяогэ. Она пять комнат занимает, разодета в шелка и парчу. Носит шапку с золотым «мостиком». Пополнела и вроде выше ростом стала. Горничные да кормилицы так за ней и ходят.

– Что, она действительно ко мне в гости собирается? — переспросила Юэнян.

– Да, так и сказала.

– Тогда надо будет кого-то послать, чтобы ее встретили. А где же тетушка Сюэ?

– Она там осталась, — отвечал слуга. — С хозяйкой у нее разговор.

С тех пор дружба между обоими домами не прекращалась.

Да,

Бывает меж людьми
или тепло, иль холод.
Кто низменен и подл,
кто дум высоких полон.

Тому свидетельством стихи:

Нам по жребию достаются
то ли гибель, то ль процветанье;
Срок земного существованья
не продлить, если весь он прожит.
Человек своего добьется,
если есть у него желанье;
Но когда в мошне его пусто,
и талант ему не поможет.

Если хотите узнать, что случилось потом, приходите в другой раз.

ГЛАВА ДЕВЯНОСТО ШЕСТАЯ

ЧУНЬМЭЙ ПРОГУЛИВАЕТСЯ ПО САДУ ПРЕЖНЕЙ УСАДЬБЫ.

НАЧАЛЬНИК ГАРНИЗОНА ПОСЫЛАЕТ ЧЖАН ШЭНА НА ПОИСКИ ЦЗИНЦЗИ.

Возможно ль, чтоб при тощем кошельке

пиры большие часто задавались?

На людное застолье изведешь

вина и снеди давние припасы.

Не до гостей, когда и конь твой пал,

и слуги постепенно разбежались;

В осевший дом веселье не войдет,

смех не звенит у рухнувшей террасы.

Все земли, что в аренду ты забрал,

к землевладельцу отойдут обратно;

Кто золото и жемчуг промотал,

тот и жену свою продаст, пожалуй.

За ссудой обратиться к богачу

в душе уже решившись, вероятно,

Вдруг рта не смеешь от стыда раскрыть:

нет, лезть в долги, конечно не пристало.

Так вот. Быстро шло время. Словно челноки, проносились дни и месяцы. Настал двадцать первый день первой луны. После совета с начальником гарнизона Чжоу Чуньмэй приготовила жертвенный стол, всевозможные блюда, жбан вина и отослала их У Юэнян с домочадцем Чжоу Жэнем, чтобы почтить третью годовщину смерти Симэнь Цина и день рождения Сяогэ. Юэнян приняла подношения и одарила Чжоу Жэня платком и тремя цянями серебра, а Дайаня послала с приглашением, которое гласило:

«Милостивейшей госпоже Чжоу.

С благоговением и благодарностью приняла Ваши щедрые дары, милостивая государыня, чем тронута до самой глубины души. Устраивая скромное угощение в знак сердечной признательности Вам, я была бы невыразимо счастлива радость лицезреть Вас в моем бедном доме. С трепетом ожидаю прибытия Вашего высокого экипажа. Примите, умоляю, сие приглашение.

С низким поклоном благородная Симэнь, урожденная У».