Цветы в Пустоте. Книга 1

– Думаешь, самый умный тут? К дьяволу иди, моя дорогая пташка! Я не знаю, что ты сделал, чтобы так быстро все провернуть, но уже примерно догадываюсь, если судить по всем этим выскочкам, объявившим себя Новым Судом. И, знаешь ли, я уже насмотрелся на это однажды, мне хватило. Освободи меня немедленно, иначе тебе будет очень больно.

Но тот лишь покачал головой. Эрландеранцы вокруг них уважительно молчали, давая им выяснить отношения.

– Я освобожу тебя, как только мы прибудем на Эрлану, Аргза, – было так непривычно слышать от него свое имя вместо осточертевшего «сир» или «милорд», что варвар даже невольно прекратил рычать. – Не сердись так, пожалуйста. Я понимаю, для тебя это все слишком неожиданно, но тебе придется смириться. Я вылечу тебя. Мы вылечим этот мир от всего плохого и злого. Мы изменим людей: мой народ давно должен был это сделать. Задумайся – кто, если не мы? Только наша раса на это способна. Мы не можем больше бездействовать. Я понял это лишь недавно, понял и принял, теперь прими и ты. Ты будешь первым, кого мы спасем.

Что?

– Ну уж нет! – Аргза с презрением оглядел собравшихся и мрачно оскалился. – Я уже сказал: я достаточно на это насмотрелся. Я скорее умру, чем…

– Но, Аргза, – впервые в жизни Сильвенио перебил его, и это тоже было очень непривычно, – кто сказал, что я даю тебе выбор?

Словно бы в извинение за свои слова, он вновь улыбнулся ему, мягко и виновато:

– Ты не давал мне выбор, когда похищал меня. Ты не спрашивал моего согласия. Никогда не спрашивал. Прости, но мне кажется, я имею полное право поступить с тобой так же. Всего один раз, Аргза.

– А, – желчно отозвался пират. – Так это месть. Сразу так бы и сказал.

– Нет… это не месть.

Незнакомая решимость отпечаталась на знакомом до боли лице. Сделала резче все углы и грани.

– Это не месть. Это – справедливость.

Аргза молча вглядывался в это лицо, уже понимая: и спор, и сражение безнадежно проиграны. Да только что он мог сделать? Взять Сильвенио в заложники, как только тот снимет оковы? Перегрызть ему горло? Ага, конечно, так он и дался. Аргза дураком не был: шансы его против целой толпы магов и телепатов были весьма невысоки.

Сильвенио встал на цыпочки, потянулся к нему. Обхватил его лицо кончиками пальцев, просяще заглянул в глаза. Ох уж этот взгляд!.. Пронзительные синие глаза, как и всегда, лишали Аргзу воли.

– Тебе понравится, – зашептал Сильвенио с надеждой, убеждая не то себя, не то его. – Тебе понравится, ты оценишь, ты поймешь… со временем. Не сразу, конечно. Сначала, наверное, будет трудно. Но потом!.. Потом ты увидишь, что был не прав… ты осознаешь… Ведь на самом деле ты хороший человек, Аргза. Тебе только нужно показать правильный путь, как и всем остальным! Люди… так в себе запутались. Мы поможем им. Мы сделаем мир лучше. Я исправлю тебя, я исправлю всех, кого смогу…

«Бедный мой, маленький глупый умник, – подумал варвар, – кто только вбил тебе в голову такие опасные идеи, которые однажды непременно тебя погубят?»

А еще он подумал: интересно, будь у него выбор, согласился бы он на это добровольно? Не ради чепухи об «улучшении мира», не ради собственной безопасности, не ради того, чтобы ударить исподтишка позже, – а ради вот этих сияющих глаз, ради вот этой лучистой улыбки? Отдал бы он свою свободу и свою гордость только ради счастья этого мальчишки?

Впрочем, выбора-то у него все равно не было, а значит, и размышлять об этом ни к чему.

[Запись в бортовом журнале № 0000000_0000000:]

«Все-таки вы ошиблись, леди Юнба. Я догадываюсь, какие две концовки этой Вселенной вы видели в будущем – я и Близнецы возле Сердца. Но я победил, и миру не угрожает ни уничтожение, ни война! Я об этом позабочусь!»

[Запись сохранена.]

[Внимание, запущена система самоуничтожения! Просьба персоналу покинуть корабль в течение десяти минут. Система самоуничтожится через 9.59, 9.58, 9.57…]

* * *

Где-то невообразимо далеко, на мертвой планете, принцесса народа скайрах-кьяр, до того недвижно сидевшая на троне, вдруг подняла голову, словно бы услышав что-то в недоступном обычному смертному пространстве. И повторила уже когда-то сказанное, обращаясь к пустому тронному залу:

– Мы никогда не ошибаемся, Сильвенио Антэ Лиам.