Цветы зла

Крылатый серафим, упав с лазури ясной
Орлом на грешника, схватил его, кляня,
Трясет за волосы и говорит: «Несчастный!
Я – добрый ангел твой! узнал ли ты меня?

Ты должен всех любить любовью неизменной:

Злодеев, немощных, глупцов и горбунов,
Чтоб милосердием ты мог соткать смиренно
Торжественный ковер для Господа шагов!

Пока в твоей душе есть страсти хоть немного,

Зажги свою любовь на пламеннике Бога,
Как слабый луч прильни к Предвечному Лучу!»

И ангел, грешника терзая беспощадно,

Разит несчастного своей рукой громадной,
Но отвечает тот упорно: «Не хочу!»[96]

LХХХVIII. Далеко, далеко отсюда

Здесь сокровенный твой покой,
Где, грудь полузакрыв рукой,
Ты блещешь зрелой красотой!

Склонив овал грудей лилейный,

Ты внемлешь здесь благоговейно
В тиши рыдание бассейна.

Здесь, Доротея, твой приют;

Здесь ветра вой и вод журчанье
Тебе, коварное созданье,
Песнь колыбельную поют!

Твои все члены нежно льют

Бензоя вкруг благоуханья;
В углу, в истоме увяданья,
Цветы тяжелые цветут.[97]

LХХХIХ. Пропасть

Паскаль носил в душе водоворот без дна.
– Все пропасть алчная: слова, мечты, желанья.
Мне тайну ужаса открыла тишина,
И холодею я от черного сознанья.

Вверху, внизу, везде бездонность, глубина,

Пространство страшное с отравою молчанья.
Во тьме моих ночей встает уродство сна
Многообразного, – кошмар без окончанья.

Мне чудится, что ночь – зияющий провал,

И кто в нее вступил – тот схвачен темнотою.
Сквозь каждое окно – бездонность предо мною.

Мой дух с восторгом бы в ничтожестве пропал,

Чтоб тьмой бесчувствия закрыть свои терзанья.
– А! Никогда не быть вне Чисел, вне Созданья![98]

XC. Жалобы Икара

В объятиях любви продажной
Жизнь беззаботна и легка,
А я – безумный и отважный —
Вновь обнимаю облака.

Светил, не виданных от века,

Огни зажглись на высоте,
Но солнца луч, слепой калека,
Я сберегаю лишь в мечте.

Все грани вечного простора

Измерить – грудь желанье жгло, —
И вдруг растаяло крыло
Под силой огненного взора;

В мечту влюбленный, я сгорю,

Повергнут в бездну взмахом крылий,
Но имя славного могиле,
Как ты, Икар, не подарю![99]

XCI. Задумчивость