Цветы зла

Друг мира, неба и людей,
Восторгов трезвых и печалей,
Брось эту книгу сатурналий,
Бесчинных оргий и скорбей!

Когда в риторике своей

Ты Сатане не подражаешь,
Брось! – Ты больным меня признаешь
Иль не поймешь ни слова в ней.

Но, если ум твой в безднах бродит,

Ища обетованный рай,
Скорбит, зовет и не находит, —

Тогда… О, брат! тогда читай

И братским чувством сожаленья
Откликнись на мои мученья![127]

CXIX. Разрушение

Мой Демон – близ меня, – повсюду, ночью, днем,
Неосязаемый, как воздух, недоступный,
Он плавает вокруг, он входит в грудь огнем,
Он жаждой мучает, извечной и преступной.

Он, зная страсть мою к Искусству, предстает

Мне в виде женщины, неслыханно прекрасной,
И, повод отыскав, вливает грубо в рот
Мне зелье мерзкое, напиток Зла ужасный.

И, заманив меня – так, чтоб не видел Бог, —

Усталого, без сил, скучнейшей из дорог
В безлюдье страшное, в пустыню Пресыщенья,

Бросает мне в глаза, сквозь морок, сквозь туман

Одежды грязные и кровь открытых ран, —
Весь мир, охваченный безумством Разрушенья.[128]

CXX. Мученица

Рисунок неизвестного мастера