Цыганочка без выхода

Подкарауливала она меня тут, что ли?

— Наконец-то я тебя встретила. — Бабушка крепко вцепилась в мой рукав. — Ты вообще помнишь, что обещала мне телефон моей жилички отыскать?

Вообще-то я помнила, что ничего такого не обещала, бабуля сама придумала, будто я могу и хочу помочь ей в данном вопросе, но говорить об этом сейчас было поздно. Старушка уже тыкала в меня свернутой в трубочку бумажкой:

— Вот тута я записала ее ФИО и дату рождения, все как в паспорте ейном!

Деваться было некуда, и я неохотно приняла бумажку:

— Я посмотрю, что можно сделать, но ничего не обещаю…

— Так ты сейчас и посмотри! — Баба Муся не дала мне похоронить ее писульку в кармане. — Смотри, смотри! У меня почерк не очень разборчивый, вдруг пояснить чего надо будет.

Я развернула бумажку. Почерк у бабушки и впрямь был не дай боже: не буквенная вязь, а сплошная ломаная линия, больше всего похожая на детский рисунок зубчатых гор.

— Та… Татьяна? — Я присмотрелась к каракулям.

— Тамара, — поправила баба Муся.

— Ну предположим, — согласилась я. — Значит, Тамара. Григорьевна?

— Ты читать не умеешь? — обиделась старушка. — Это не Г, это П! Петровна она! Тамара Петровна.

— Ва…

— Ро, а не Ва! Романова! Тамара Петровна Романова, а это дата ее рождения, видишь? Почти тридцатник ей, не девочка уже.

— Не девочка, — повторила я под нарастающий шум в голове: в мозгу тяжело заворочались скрипучие шестеренки.

Кажется, я уже слышала это имя — Романова Тамара Петровна, нет?

— Да, — охотно подтвердил мой внутренний голос.

— А где? При каких обстоятельствах? — вслух задумалась я.

— Где — что? — переспросила баба Муся.

— Ну, вспоминай: ночь, тишь, ты спишь — и вдруг… — пунктирно наметил линию мой воображаемый собеседник.

— Визг сигнализаций, пляски на капотах? — неуверенно продолжила я образный ряд.

— Ты о чем вообще? — нахмурилась бабушка.

— Ты вообще уже? — Внутренний голос рассердился и перестал со мной заигрывать. — Пляски на капотах — это совсем другая история! Ты вспомни, как пораньше завалилась спать, а тебя разбудил телефонный звонок Касатикова, которого ты просила выяснить личность женщины, чей труп нашли в парковом озере! Ну, дошло?

— Дошло, — повторила я и вытаращилась на бабу Мусю, как очень впечатлительный баран на самые модерновые ворота:

— Бабуля, так она же мертвая!

— Кто?

— Эта ваша Романова, которая Тамара Петровна! — Я зачем-то потыкала пальцем в бумажку.

— Свят, свят, свят! — Баба Муся перекрестилась. — Ты что такое говоришь? Как это мертвая, когда она в моей хате живет?

Не сговариваясь, мы оглянулись на кубики домов, в одном из которых, предположительно, обитала жиличка-зомби.

— Да тьфу на тебя! — рассердилась и плюнула бабушка. — Я ж от нее каждый месяц кварплату на карточку получаю, что-то ты путаешь! Или это какая-то другая Тамара Петровна Романова умерла, имя-то не самое редкое!

— Да, действительно. — Я вспомнила, что мне сказал о той Романовой Касатиков: двадцать пять лет, упаковщица в артели глухонемых.

Положим, возраст сходится — той Тамаре Петровне сейчас и стукнуло бы лет тридцать, но она же была глухонемая!

— Точно, это я путаю, — сказала я встревоженной бабушке. — Мертвая Романова — не ваша жиличка. Та была глухонемая!

— Немая, — медленно проговорила баба Муся. — Только немая, не глухая, слух у нее в норме, иначе зачем бы я ее телефон искала, как ты думаешь?

— Немая? — тупо повторила я.

— Ну а что такого? У всех свои недостатки! Слышать она слышит, когда надо — в блокнотике пишет, а что немая, так это даже хорошо: болтать не станет, никому не расскажет, что хату я ей без договора сдаю, неофициально, в обход налоговой, — зачастила бабуля.

— Стоп! — Я подняла руку. — Ваши отношения с налоговой меня не интересуют, у меня другой вопрос: у вас есть свой ключ от той квартиры?

— А как же, конечно! А зачем?

— Мне срочно нужно туда попасть. — Теперь уже я ухватила собеседницу за рукав и, развернув ее на тропинке, настойчиво потянула к дому.

— Так нельзя же… Нехорошо это… — волновалась бабуля.

— Нехорошо снимать жилье на имя женщины, которая пять лет назад была убита! — Я остановилась и пристально посмотрела на спутницу. — Мария Ивановна, решайте: или мы с вами сейчас зайдем в ту квартиру и сами посмотрим, что там, или это сделает полиция. Я позвоню, кому надо.

— Ишь, какая, позвонит она, — заворчала баба Муся, стартуя и заметно ускоряясь. — Шевелись уже, чего встала как вкопанная? Зайдем, пока день, там до вечера никого не бывает.

— Откуда знаете? Наблюдали? — Я быстро догнала заспешившую бабушку.

— Приглядывала! Как ответственный квартиросъемщик!

Мы быстро добежали до нужного дома, и уже в подъезде выяснилось, что ключи у ответственного квартиросъемщика не просто имеются — баба Муся носит их с собой. Значит, захаживала сюда и раньше.

— А ну, замри! — Бабуля с ходу с ловкостью, выдающей отработанный навык, влипла ухом в дерматиновую обивку двери. — Ага, все тихо. Заходи быстро!

Следом за хозяйкой квартиры я ввинтилась в крошечную прихожую.