Цыганское гадание

Уильям отвернулся, почувствовав, как его сердце переворачивается при виде двоих влюбленных. Его одиночество стало для него еще невыносимее.

– Слушай, – прошептал Сэнди, – он потерян для нас, этот парень. Пропал.

– Он не пропал, – прошептал в ответ Уильям. – Он нашелся.

– Ага, нашел себе английскую девушку… а пострадаем из-за этого мы все. – Сэнди тоже отвернулся от реки и посмотрел на темные заросли вереска. Потом покачал головой в стальном шлеме и продолжил: – Она из семьи англичан Форстер и обручена с Артуром Масгрейвом. Джок говорит, свадьба назначена на завтра. У нас у всех будут большие неприятности, я тебе обещаю! – пробормотал он.

Уильям настороженно всматривался в темноту. Его рука в перчатке сжимала толстое древко копья, притороченного к седлу.

– Мы справимся с проблемами, парень, – заверил он кузена. – Джок любит эту девушку. Она одна стоит для него многих других. Только некоторым удается иметь то, что нашли они, будь то англичане, шотландцы или египтяне… – последнее слово сорвалось непроизвольно, и Уильям нахмурился.

– Цыгане, ага… Ты тоже попался, парень. Твоя девушка очаровала тебя, хоть ты и не хочешь это признать, несмотря на то, что она уже заарканила тебя. По крайней мере, ты женился на той, за которой не притащатся ее разгневанные родственники. Джок, в отличие от тебя, дорого заплатит за эти поцелуи.

Уильям ничего не ответил. Его губы были плотно сжаты, он всматривался в ночь… Той, самой первой ночью он отдал Тамсин свое сердце за несколько поцелуев, не торгуясь. Целая жизнь, состоящая из таких сладких поцелуев, ее любви и дружбы, была бы более чем справедливой ценой за его душу. Это выгодная сделка, думал он. Прошло уже десять дней. Он так жестоко обошелся с ней тогда, но с тех пор оплатил свой счет полностью… Десять дней вежливых разговоров, игр в карты и шашки с ней и с остальными, десять дней он наблюдал за тем, как весело она играет с Кэтрин и проявляет усердие, учась у Эммы вышиванию. Девять ночей на узкой постели в передней он усмирял свои мысли и плоть, отчаянно желая ее. В те моменты, когда он, доведенный до отчаяния, уже готов был заключить ее в свои объятия, он отворачивался, уходил или уезжал верхом, чтобы избавиться от своего настойчивого желания. Он не хотел рисковать. Слишком легко потерять все, думал он, если он отдаст ей и сердце, и душу, как хотелось ему, причем с каждым днем все сильнее. Смерть Дженни отняла у него все, что он имел, унесла из его жизни все надежды, как ветер уносит листья из осеннего леса. У него осталась Кэтрин, его самое драгоценное и неожиданное сокровище, но он потерял свое будущее. Цена, которую он заплатил за этого ребенка, оказалась слишком высокой.

Он говорил Тамсин, что нужно подождать, чтобы увидеть, что уготовила им судьба, что она планирует для них. Каждый прошедший день, каждую ночь Уильям убеждался, что чувство, которое он испытывает к ней, намного сильнее, чем обычное вожделение. Он молился, чтобы Тамсин разделяла его чувства. Сейчас он знал: чувство, вспыхнувшее между ними, не было короткой вспышкой, которая гаснет, не успев как следует разгореться, долго дает тепло и его нужно хранить и беречь, как главный источник жизни. Он страстно желал ее прикосновений, даже мимолетных – плечом к плечу в коридоре, рукой к руке за ужином. Когда она была поблизости, звук ее голоса, ее запах заставляли его терять голову. Он слышал ее шаги, ее смех, даже когда Тамсин не было в комнате, а когда она входила, у него поднималось настроение, будто ему вручили подарок. Когда Тамсин выходила из комнаты, он ощущал глубокую потерю. Она захватила часть его души, и сейчас он хотел отдать ей остальное. Он пока колебался, боясь потерять ее навсегда. Жар от костра, который они разожгли с Джен, потух даже раньше, чем его попытались погасить внешние силы. И теперь, с Тамсин, он боялся также ошибиться, хотя был почти уверен, что объединило их, было настоящее чувство. Он знал, знал едва ли не с того первого момента, когда впервые увидел ее, что все глубже и глубже погружается в это чувство и для него не будет возврата, как и для того мужчины, плывущего сейчас через залитую лунным светом реку. И он будет так же потерян, а возможно, так же спасен, как Джок. Уильям ненадолго закрыл глаза, сохраняя молчание.

– Слушай, – сказал Сэнди, понижая голос, – я слышал, Арчи Армстронг недавно прислал гонца. Он хочет, чтобы его дочь вернулась. Ты еще не говорил ему, что женился на ней?

– Мы сделаем это в ближайшее время, – ответил Уильям.

– Да уж пора бы, – ухмыльнулся Сэнди.

Уильям вздохнул.

– Я отвезу ее в Мертон Ригг через несколько дней, когда полностью истекут две недели, назначенные Масгрейвом. Я сдержу слово. Масгрейв должен встретиться с нами в Мертоне, два дня назад я получил от него письмо. Думаю, он отправил гонца и в Мертон Ригг, раз уж Арчи прислал своего парня, чтобы назначить встречу.