Цыганское гадание

– Иди сюда, – Уильям встал и протянул ей руку. Девушка посмотрела на него с удивлением. Он настоятельно поманил ее за собой. – Иди, дай мне руку. Я хочу тебе кое-что показать.

Тамсин плотнее прижала к телу простыню, встала и протянула Уильяму правую руку. Он ждал, молча и терпеливо, показывая ей, что он хочет левую. Девушка колебалась, потом быстрым движением сменила руки. Теперь правая прижимала к груди льняное полотно, а левую, все еще сжатую в кулак, она протягивала мужчине. Ее глаза были широко раскрыты, в них читался испуг.

– Ох, моя красавица, – выдохнул Уильям. – Что они с тобой сделали своей суеверной чепухой?! – Он аккуратно обхватил пальцами ее левую ладонь и потянул девушку за собой. – Пойдем.

Они прошли в библиотеку. В тусклом свете от единственной свечи на столе Уильям и Тамсин подошли к книжному шкафу. Мужчина открыл дверцу. Он крепко держал девушку за руку, пока водил пальцем по корешкам книг. В его библиотеке было около двухсот томов, которые он собирал не один год. Уильям искал нужную ему книгу, а Тамсин потянулась, чтобы дотронуться до маленького деревянного глобуса на медной подставке, который стоял на столе. Девушка провела пальцами по резной, раскрашенной поверхности, и глобус начал медленно вращаться под ее рукой. Она едва не вскрикнула от удивления.

– Земная сфера, – объяснил Уильям. – Ее сделали в Германии. Я купил глобус во время одного из моих путешествий.

Тамсин кивнула и снова крутанула шар, наблюдая, как он вращается под рукой от ее прикосновения.

Уильям нашел том, который искал, достал его с полки и, продолжая держать девушку за руку, подошел к столу. Он положил книгу и принялся перелистывать страницы, пока не нашел, что хотел.

– Это учебник, написанный фламандским ученым около десяти лет назад, – пояснил он. – Вот, я хочу, чтобы ты посмотрела на эту страницу. – Он ткнул пальцем в книжный листок.

Тамсин склонилась над столом. Сейчас ее рука была расслаблена, кулак раскрылся, как цветок, от тепла его руки. Уильям обхватил пальцами клинообразную кисть девушки и почувствовал, как большой палец скользнул по его руке.

Тамсин задыхалась, глядя на две страницы, которые были раскрыты перед ней. Она увидела на них серии чернильных рисунков, изображающих детализованные руки, ноги, стопы и кисти рук. Некоторые из них были рисунками внешних органов тела, некоторые были анатомическими схемами мускулов и костей. Но у всех рисунков было нечто общее: на них были изображены только деформированные части тела.

– Все они… как я, – девушка втянула в себя воздух и добавила: —… по-своему… А вот эта… другая. – Она пробежала глазами по тексту. – Я немного знаю латынь и умею читать на ней. Вот здесь говорится, что иногда люди рождаются с конечностями разной формы, с отклонением от нормы. Но в остальном все они полностью здоровы, не страдают никакими болезнями… с ними все в порядке, и таким людям не нужен врач, чтобы лечить или оперировать их физические недостатки. Их не стоит жалеть или подозревать… но принимать за здоровых людей… как часть чудесного и бесконечного…

– Чудесного и бесконечного многообразия Природы во всех ее проявлениях, – перевел Уильям вместе с ней последние слова.

Тамсин выпрямилась и устремила на него взгляд своих зеленых глаз. Потом она снова наклонилась и еще раз перечитала текст, даже не замечая, что правая рука почти перестала придерживать сползающую льняную простынь.

Она водила по строчкам с латинскими буквами кончиком левой руки, где рос маленький овальный ноготь, такой же симпатичный, как любой другой ноготь на любой другой женской руке.

Уильям наблюдал за Тамсин, терпеливо ожидая, когда она закончит. А она читала снова и снова, бормоча про себя латинские слова, шепча их перевод. Девушка медленно, с изумлением переворачивала руку, изучая ее со всех сторон и сверяя с изображенными в книге. На одном из рисунков была показана конечность, чем-то похожая на ее руку, и Тамсин очертила рисунок по контуру своим одиноким ногтем. Наконец она оторвалась от книги и посмотрела на мужчину.

– Спасибо тебе, – произнесла она. – Я так тебе благодарна за то, что ты показал мне эту книгу. Кто этот человек? – она перевела взгляд на том.

– Врач, ученый и философ, который был пленен окружающим его миром и постоянно изучал его, чтобы впоследствии у него учиться, – сказал Уильям. – Образованный, благородный и мудрый человек. Вряд ли его можно назвать необычным, потому что сейчас много таких, как он. Они развенчивают страхи и суеверия старых учений, а также некоторые прежние теории в области медицины, науки и философии. Они расчищают путь новым идеям. Церковь злится, теряя свою власть и влияние на образованный мир, в то время как мысли добрых, мудрых ученых и философов, таких, как этот человек, меняют наш мир.

Уильям говорил, а девушка рассматривала свою руку.

– Меняют наш мир, – шепотом повторила она.

– Поверь, что ты красива и совершенна во всем, – проговорил Уильям, придвигаясь ближе к Тамсин. – Это правда. Многие видят это в тебе.

Девушка подняла взгляд, ее чистые зеленые глаза мерцали при свете свечи.