Цыпочка

На репетициях учительница была мною не слишком довольна. В одной из сцен мистер Франк должен был веселиться, а у меня не получалось это передать. Я уже и забыл, что такое веселье, потому что дома было не слишком радостно. Но накануне спектакля я смотрел телевизор и увидел, как Гершель Бернарди танцует какой-то ненормальный греческий танец. У меня в голове словно зажглась лампочка: глядя, как Бернарди поднимает руки, как он раскачивается и трясется, я понял, что именно так будет веселиться мистер Франк.

* * *

— Ключ к открытию врат в райский сад на земле — это женское удовольствие, — Радуга замолкла на мгновение и посмотрела на меня, чтобы убедиться, что я все понял. — Ключ к открытию врат в райский сад на земле — это женское удовольствие, — еще один долгий взгляд, чтобы я точно осознал, насколько это важно.

Я осознал и даже всерьез задумался об этом. Так удобно думать, когда подсказывают ответ. Когда не нужно самому принимать решения. Решения для меня — это готовая разразиться катастрофа.

Райский сад на земле. Сад земных удовольствий. Женское удовольствие. Женский оргазм. Я словно наяву услышал звук, с которым крутились в моей голове шестеренки, потом сухие щелчки сменились урчанием мотора, и, наконец, я увидел свет. О да! Теперь, когда деньги приятно оттягивали мой карман, я мог полностью сосредоточиться на этих вещах и даже кое-что понять.

— Мужчина может достигать многократного оргазма… Большинство людей не знает об этом, но это правда. И я могу показать тебе, как сделать это, — сказала Радуга с абсолютной убежденностью.

Многократный оргазм? Черт, у меня бывает один и то он меня почти убивает. Но я дико заинтересовался, смогу ли я отыметь сразу несколько вагин своим пенисом.

— Когда у тебя наступает оргазм, это как водопад. Будто ты лежишь в теплых водах реки, тебя легко качают волны, а течение плавно влечет по направлению к водопаду. Он все ближе и ближе… И кажется, что вот сейчас ты рухнешь вниз. Но ты останавливаешься на вершине и не даешь себе упасть. Не позволяешь себе плыть дальше. Ты просто проникаешь внутрь собственного оргазма и можешь оставаться там столько, сколько захочешь, пока не разрешишь себе освободиться. Знаешь ли ты, что такое «освобождение»?

Да, у меня всегда было собственное мнение на этот счет. Вот только Радугу оно, скорее всего, мало интересовало.

— Нет, — сказал я то, что она хотела услышать, — что ты имеешь в виду?

— Твое освобождение — это эякуляция. В общем, ты можешь достичь оргазма и без эякуляции, — осторожно проговорила Радуга.

Это может показаться странным, но я понимал, что она имела в виду. Река, водопад, освобождение — я понимал всю эту фигню. Радуга продолжала:

— Я знаю, все это звучит… несколько странно… но тебе нужно научиться использовать свой космический разум. И тогда ты будешь получать истинное наслаждение от секса, у тебя будет разнообразие. Возможно, сегодня это не получится. Для того чтобы овладеть этой техникой, нужно много тренироваться. Сам с собою или с партнером, не важно. Баба Рам Ваммаламмадингдонг говорил: «Практика создает совершенство».

Кажется, мне начинал нравиться этот Ваммаламмадингдонг.

Очень похоже на спектакль. Тогда тоже были тренировки. Репетиции.

* * *

Тогда, во время спектакля «Дневник Анны Франк», на сцене, под обращенными на меня глазами зрителей, я станцевал свой сумасшедший греческий танец. Я поднимал руки, раскачивался и трясся всем телом, осушая слезы. Каким-то образом я превратил душераздирающую трагедию в стильное комедийное шоу. В этот момент из придурковатого новичка я превратился в главного сердцееда школы.

И этим я был обязан Анне Франк, мученице и символу всего хорошего, что есть в человеке.

* * *

— Вау, да… это звучит… странно, — обычно я никогда так не говорил.

Но все когда-то бывает впервые. Радуга проглотила это и улыбнулась, словно я положил ей в рот большую ложку сладкого соуса.

Потом она разделась. Я развеселился: Радуга стала первой клиенткой, которая сняла одежду раньше меня. Для старой женщины у нее было прекрасное тело. Впрочем, старыми я называл всех женщин после двадцати пяти. Я воспользовался возможностью хорошенько ее рассмотреть: гибкие мышцы, тонкая талия и красивые груди с большими коричневыми сосками. Я даже решил, что больше никогда не буду судить о книге по обложке.

Радуга позировала для меня. В этом не было ничего вульгарного или показушного. Она явно принадлежала к тому довольно редкому типу людей, которые свободно чувствуют себя обнаженными.

— У тебя великолепное тело, — я мог бы сказать так, даже если бы это было неправдой, но гораздо легче и приятнее говорить такое, когда это соответствует действительности.

Мой комплимент доставил ей удовольствие. Она не была несчастной женщиной, как Джорджия или Франни, но ей тоже понравились мои слова.

— Ты хочешь, чтобы я разделся? — пытался я доставить удовольствие клиентке.

— Делай так, как тебе нравится, — ответила Радуга.

Вот это да! Так, как мне нравится… Такого мне никогда не говорили.

Не только от клиенток, но и в реальной жизни я не слышал от девушек таких слов.