Тубурская игра

— Кегги Клегги уехала в начале прошлого лета, то есть года еще не прошло. Король отпустил ее на неопределенный срок, зная, что обучение может затянуться надолго – заранее такие вещи никогда не предскажешь. С этой точки зрения причин для беспокойства нет никаких. Однако король поставил условие, что примерно раз в дюжину дней она должна присылать зов и рассказывать, как идут дела. Леди Кегги Клегги – девушка ответственная и поначалу регулярно объявлялась с докладами, хотя особых новостей у нее не было: на корабле отлично кормят, вчера случилась небольшая качка, изамонские гостиницы ужасны, горы великолепны, река Аккар из бабкиных песен оказалась узкой, как ручей, зато вода в ней горячая, городок Вэс Уэс Мэс неописуемо хорош, особенно на рассвете, о существовании ванных комнат здесь понятия не имеют, дядюшка Еси Кудеси – прекрасный человек и обещал всему ее научить, первые занятия – скука кромешная, но скоро, говорят, начнется самое интересное. И, надо полагать, интересное действительно началось, потому что в начале зимы леди пропала. С тех пор больше ни разу не присылала зов королю и на его попытки связаться не реагировала, как будто сидит в Холоми. Но по крайней мере ясно, что жива – когда пытаешься послать зов покойнику, это сразу чувствуется, захочешь не ошибешься.

— В начале зимы – это довольно давно, — заметил я. – Сейчас-то весна уже в разгаре.

— Поначалу король не придал молчанию Кегги Клегги большого значения. Он в курсе, что человек, которого обучают искусству сновидения, может проспать, не просыпаясь, несколько дюжин дней кряду. Наш король вообще довольно много знает о сновидениях – думаю, побольше, чем мы с тобой.

— Ну, я-то о них вообще ничего не знаю, — признался я. И, не удержавшись, похвастался: — Кроме разве что языка, на котором их следует обсуждать.

— Какого языка? – удивился шеф. Потом его глаза стали круглыми, как у буривуха, и он спросил: — Погоди, сэр Нумминорих. Хочешь сказать, ты знаешь хохенгрон? Вот это да! На такую удачу я даже не рассчитывал. Но откуда? В Высокой Школе ты его, насколько я помню, не учил.

— Именно потому что уже знал. Мама научила, когда я совсем маленький был. Говорила, это такой специальный язык, чтобы рассказывать сны. Я думал, она сама его сочинила для смеху, а потом оказалось – настоящий.

— Еще бы не настоящий. Маба всех своих послушниц заставлял его зубрить. По его мнению, хохенгрон — единственный язык, на котором можно более-менее внятно говорить про время. Как по мне, это просто один из самых верных способов быстро рехнуться, но Мабе, конечно, виднее.

И умолк, как будто мы уже все обсудили. Принялся набивать трубку. Меня, понятно, разрывало от вопросов, но я решил сразить шефа еще и своей стойкостью – в придачу к хохенгрону.

Но все-таки не выдержал. Спросил:

— А теперь король начал беспокоиться?

Сэр Джуффин молча кивнул и приступил к раскуриванию трубки. Мы с сэром Максом как-то поспорили, магию какой ступени использует наш шеф, чтобы максимально замедлить этот простой, в сущности, процесс. Сошлись на том, что столь больших чисел мы оба не знаем. И решили, что подобное издевательство над сотрудниками следует запретить особым королевским указом. Но соответствующий указ, увы, до сих пор не издан, поэтому мне пришлось мучиться еще целую вечность. Минуты три, не меньше. Потом я не выдержал еще раз.

— А королевское беспокойство – недостаточный повод, чтобы начать расследование?

Шеф только плечами пожал. Но минуту спустя смилостивился.

— С одной стороны, более чем достаточный. Поэтому, собственно, мы с тобой и разговариваем. А с другой, будешь смеяться, вообще не повод. Если бы родные Кегги Клегги тоже беспокоились, тогда мы все вместе подумали бы, как обойти закон о праве на уединение. Всегда можно более-менее убедительно доказать, что исчезновению предшествовали тревожные известия, дурные предчувствия или еще какие-нибудь обстоятельства, позволяющие объявить о возможной угрозе жизни и здоровью пропавшей без вести и начать расследование. Но семейство Мачимба Нагнаттуах считает, что официальные поиски навсегда испортят им репутацию. Дескать, это будет выглядеть так, словно девочка самовольно сбежала с королевской службы. Слушать никого не хотят – в том числе самого короля. Уверяют его, что рано или поздно пропажа сама объявится, потому что в этом состоит ее долг. А если не объявится, Магистры с ней, пусть пропадает пропадом. У них очень старомодные представления о чести. Или же какие-то особые причины не разыскивать Кегги Клегги – такой вариант тоже не следует упускать из виду. Поэтому никакого расследования не будет. Просто я дам тебе длительный отпуск. И ты используешь его, чтобы осуществить давнюю мечту и отправиться в Тубур. Например, попрактиковаться вести беседы на хохенгроне с настоящими носителями этого редкого языка. Или выучиться на Мастера Совершенных Снов.

— Я, кстати, не раз собирался, — признался я. – Но почему-то не сложилось.

— Ну вот видишь. А теперь непременно сложится, — ласково пообещал шеф.